Публикуется по изданию: Вестник Томского
|
|
Скачать 282.17 Kb.
|
|
Публикуется по изданию: Вестник Томского государственного педагогического университета. – 2005. – Вып. 1 (Серия: Психология). – С. 83-92 ОЦЕНКА РАСПРОСТРАНЕННОСТИ И ОРГАНИЗАЦИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ ПРИ НАРУШЕНИЯХ ДЕПРЕССИВНОГО СПЕКТРА В САНАТОРНО-КУРОРТНОЙ СЕТИ Ал.Н. Корнетов, Е.В. Караваева, Н.А. Корнетов Сибирский государственный медицинский университет, г. Томск Депрессивные расстройства в практике клинических психологов, работающих в сфере охраны психического здоровья и клиницистов различных медицинских дисциплин занимают одно из центральных мест [2,8-9]. В большинстве промышленно развитых стран за последние 40 лет отмечается неуклонный рост депрессивных состояний, которые к концу XX в приобрели характер «большой эпидемии». Депрессии стали одной из глобальных проблем мирового сообщества, которые в силу ее генетической связи с суицидами перерастает в проблемы национальной безопасности государств [2,31]. По нашим косвенным данным и первому опыту сопоставимых и воспроизводимых скрининговых исследований депрессивных нарушений в Центральном районе Российской Федерации и Сибирском регионе положение дел с распространенностью, распознаванием и терапией депрессивных расстройств абсолютно недооценивается на фоне возрастающих проблем качества жизни и суицидальной ситуации в России [2,3,10,11]. С большой долей вероятности можно предсказать, что их недооценка в психологических службах и системе здравоохранения будут удерживать высокие коэффициенты суицидального поведения. Игнорирование большого числа состояний психологического дистресса в населении практическими психологами и врачами различных специальностей вносит существенный вклад в укорочение продолжительности жизни и общий эффект депопуляции за последние 10 лет. Согласно расчетам и прогнозу Гарвардской школы здравоохранения, основанным на материалах ВОЗ и Всемирного Банка, большая униполярная депрессия в 1990 г. по тяжести ведущих причин бремени болезни занимала 4-е место. По базовому прогностическому сценарию развития эта мультифакториальная патология к 2020 г. выйдет на 2 место после ишемической болезни сердца [28]. При этом большая депрессия (депрессивный эпизод) дает максимальные показатели нетрудоспособности, более чем в два раза превышающие такие распространенные причины инвалидизации, как железодефицитная анемия, хроническая обструктивная болезнь легких, остеоартриты и др. [8] Среди больных основными психическими расстройствами депрессия занимает ведущее место по частоте утраты трудоспособности (17,2%) [28] и затруднению в выполнении широкого круга социальных, производственных, семейных и личностных функций [2]. Согласно данным крупнейшего эпидемиологического исследования (Epidemiologic Catchment Area) Национального института психического здоровья США, 9,5% населения страны старше 18 лет за 1 год перенесли аффективное расстройство [24]. Многоцентровое международное эпидемиологическое исследование показало, что заболеваемость депрессией в общей популяции составляет от 4,8 до 7,4%, в то время как среди больных общей поликлинической сети эта цифра возрастает до 10% и более [29-30]. Как показывают специальные обзоры эпидемиологических данных, исследования отечественных и зарубежных авторов, на долю депрессивных расстройств в общесоматической сети, приходится от 10 до 23 % с частым обращением в поликлиники [11,20,21,30]. Среди пациентов, страдающих соматическими заболеваниями, распространенность депрессивных расстройств еще выше – 22-33 % [18,19,26,27]. По данным некоторых исследователей, она встречается чаще артериальной гипертензии [21]. Депрессивные расстройства являются наиболее серьезными заболеваниями, с которыми встречаются психологи разных специализаций и врачи всех специальностей. Депрессия ухудшает общее самочувствие, затрудняет выполнение повседневных обязанностей и социально-трудовую деятельность в значительно большей степени, чем хронические соматические заболевания; осложняет их течение и снижает продолжительность и качество жизни [9]. Прямые и непрямые расходы на большое депрессивное расстройство в США составляют 43,7 млрд. долларов в год [8]. В мировой психиатрии и клинической психологии за последние три десятилетия произошел качественный прорыв в области нейрохимии, психофармакологии и психотерапии аффективных расстройств. Существенно расширились возможности применения нового поколения антидепрессантов за счет их высокой эффективности, минимизации побочных эффектов и возможности комбинации с другими препаратами, в частности использующихся при лечении соматических заболеваний. Существенно выросшая возможность монотерапии депрессий антидепрессантами второго поколения повлекли за собой расширение психологических возможностей интервенции: от консультирования, психологического образования до применения психотерапевтических методов, например, когнитивно-поведенческой терапии, которая конкурирует при амбулаторных депрессиях с терапией антидепрессантами. Важную роль в этом процессе, на наш взгляд, сыграли интегративные тенденции в понимании психических расстройств на основе биопсихосоциальной концепции с параллельной реформой существующих структур психиатрической помощи в сторону коммунальной психиатрии и многопрофильного оказания помощи лицам, страдающим психическими расстройствами с вовлечением в нее клинических психологов, социальных работников, медицинских сестер. Также большой вклад в представления о формировании эмоциональных расстройств был внесен клинической психологией с формированием психологических теорий депрессии и соответствующих методов психотерапевтической интервенции [5]. На этом фоне происходил пересмотр всей предыдущей концепции диагностики и терапии депрессивных расстройств. Проблемы распознавания и терапии депрессии постоянно обогащаются новейшими доказательными эпидемиологическими, клиническими и психологическими данными. Первоначально концепция большого депрессивного эпизода и всего семейства аффективных расстройств была в диагностическом отношении оформлена в DSM-III [12], а затем окончательно доработана в DSM-IIIR [13], ICD-10 [34], DSM-IV[14]. Необходимо подчеркнуть, что Американская Психиатрическая Ассоциация внесла большой вклад в разработку ICD-10, а затем создала DSM-IV, которая практически сопоставима с международной классификацией Всемирной Организации Здравоохранения, хотя существуют определенные различия. Если оценить общую динамику классификационных и диагностических подходов со времени становления научной психиатрии и клинической психологии, то она эволюционировала в сторону современных, во многом построенных на согласии экспертов классификаций, которые в настоящее время приняты во всем мире. В целом, международная научная систематика психических и поведенческих расстройств имеет тенденцию к более дифференцированному клиническому описанию с опорой на принципы доказательной медицины и операциональные критерии. Современная клиническая психология также является специальностью, основанной на научных фактах, которые, опираясь на международные классификации психических расстройств, изучает следующие основные разделы: условия возникновения психических и поведенческих расстройств, классификацию, диагностику, эпидемиологию и виды интервенции [5]. Таким образом, рост числа лиц страдающих депрессивными расстройствами после второй мировой войны, отчетливо зафиксированный в 60-х годах [31], регистрируется эпидемиологическими исследованиями, основанными на современных международных классификациях [8,11,30,31]. Данная проблема носит социальный, психологический и общемедицинский характер [2-4,10]. Основная часть людей, испытывающих определенные трудности и нуждающихся в консультации психологов, психотерапевтов, психиатров обращаются в первую очередь к врачам общей практики [30,32]. Это объясняется страхом социальной стигматизации при обращении к психиатру и клиническому психологу за помощью [24, 26], гипонозогнозией (недостаточным осознанием болезни). Как правило, к факторам риска гипонозогнозии относятся пожилой возраст, низкий уровень культуры и образования, отсутствие склонности к психологической рефлексии, трудности вербализации своего состояния («алекситимия»). Как показала практика проведения психологических консультаций в санаторной сети, важными причинами нежелания обращения к психологу и психотерапевту являются так же: низкая информированность людей о том, что такое психологическое консультирование и психотерапия, страх посвящения постороннего человека в личные, интимные переживания и скептическое отношение к тому, что «разговоры» могут дать ощутимый лечебный эффект. Существует так же представление о том, что с психологическими проблемами можно справиться самостоятельно, а обращение к другому человеку за помощью является признаком слабости. Сочетание депрессии с другими (коморбидными) заболеваниями дает повод искать помощи у врачей общей практики. Отсюда вытекает проблема недостаточного распознавания депрессивных расстройств. В одном исследовании было показано, что 66% депрессивных пациентов, которым не был поставлен диагноз, более 6 раз в год обращались за помощью к терапевту с соматическими жалобами, маскирующими лежащую в основе заболевания депрессию [18]. Если же депрессивное расстройство и удается своевременно диагностировать, то лечение не всегда соответствует уровню знаний и не всегда выбираются наиболее эффективные методы терапии [2, 9]. На сегодняшний день наиболее распространенным является медикаментозное лечение депрессивных расстройств, но антидепрессанты, воздействуя на соматический компонент депрессивных расстройств, значительно снижая уровень тревоги и остроту заболевания, недостаточно решают вопросы, лежащие в плоскости психологии таких пациентов [6-7]. Остаются неразрешенными базисные конфликты, переживания личности, определенный тип поведения, предрасполагающий к развитию депрессии, стиль межличностных отношений, не подвергаются осознанной переработке установки, ценности, представления, когниции и убеждения личности. То есть все, что предшествует развитию депрессивного расстройства или подкрепляет проблемы пациента [1,5-7,10,16,23]. Существующая биопсихосоциальная модель помощи людям с депрессивными расстройствами предполагает комплексный подход в их терапии, сочетающий в себе медикаментозное лечение и психотерапию. Данное изменение устаревшей биомедицинской парадигмы определяется тем, что человек обращается за помощью в состоянии психологического дискомфорта, субъективного переживания страдания и нарушения некоторых аспектов жизнедеятельности и социального функционирования. Поэтому, как указывает L. Eiscenberg [17], одних биомедицинских знаний недостаточно и взаимодействие должно осуществляться в соответствии с принципами социальных и гуманитарных подходов, входящих в комплекс наук о человеке. Целью данной работы явилось обобщение практического опыта работы многопрофильной бригады по изучению распространенности и распознаванию депрессивных расстройств, преимущественно психологическими методами в одном из санаториев Западной Сибири. В соответствии с поставленной целью разработаны следующие задачи: 1) проведение первичного психологического скрининга всех лиц, проходящих лечение в санатории; 2) исследование распространенности депрессии в санаторной сети; 3) проведение анализа психологических особенностей лиц с признаками депрессивных расстройств; 4) разработка совместно с другими специалистами мультидисциплинарной бригады первого этапа в системе медико-психологической помощи – методов распознавания расстройств и нарушений депрессивного спектра, включающих клинические формы, подпороговые и субсиндромальные проявления, отдельные психологические признаки состояния дистресса, влияющего на психологическое состояние и социальное функционирование. Важно отметить, что данных относительно распространенности депрессивных расстройств в санаторно-курортной сети в специальной литературе практически не встречается. Сплошное исследование лиц, отдыхавших в санатории «Синий Утес» проводилось согласно специально разработанному протоколу. В психодиагностическом и экспериментально-психологическом исследовании принимали участие 576 человек, отдыхающих санатория: 104 мужчины и 472 женщины, все являлись жителями г. Северска, средний возраст которых составил 48,40,5 года. Дизайн исследования был следующим. На первом этапе при поступлении обученная медицинская сестра санатория в условиях информированного согласия предлагала отдыхающим в день приезда в санаторий скрининговые вопросники на депрессию первого уровня – В.Н. Краснова [3] и Н.А. Корнетова [2]. Затем она составляла список отдыхающих, прошедших скрининг, проверяла заполнение пунктов и передавала психологу. Клинический психолог при оценке скрининговых вопросников исключал лиц, которые не показывали депрессивных признаков. В группы лиц, имеющих психологические и соматические признаки депрессивного спектра включены те, кто по вопроснику В.Н. Краснова ответили на любые два утверждения из первых пяти или хотя бы один положительный ответ на вопросы 3,6,7 и на любой один вопрос вопросника Н.А. Корнетова. Во время первого интервью с клиническим психологом определялись цель психологического консультирования, рассматривались жалобы с учетом зарегистрированных данных по первичным скрининговым вопросникам и предлагалось заполнение вопросников второго уровня: вопросник А. Бека для депрессии и шкал для оценки личностной тревожности ситуативной тревоги Спилбергера-Ханина. После анализа вопросников и регистрации психологических симптомов депрессивного спектра, вероятного клинического уровня депрессии по опроснику Бека и повышенной тревоги по шкале Спилбергера-Ханина, а также данных полученных путем опроса и наблюдения во время интервью, исследуемым лицам предлагалась консультация психиатра. При этом клинический психолог предварительно информировал каждого направляемого отдыхающего санатория о возможной связи его состояния с эмоциональным неблагополучием, рекомендуя консультацию специалиста по данному виду расстройств. На третьем этапе клинический психолог передавал всю документацию медицинской сестре, которая осуществляла организацию и поддержку консультаций психиатра. В случае отказа от консультации клиенты включались в динамическое наблюдение за анализом обращаемости к другим специалистам. Врач-психиатр предварительно оценивал данные субъективных вопросников и принимал отдыхающего, направленного клиническим психологом, используя структурированное клинические интервью согласно третьему уровню, которое соответствовало клиническому обследованию. Все соматические заболевания регистрировались по данным медицинской документации. На заключительном этапе при клиническом выявлении депрессивных расстройств, требующих специальной антидепрессивной терапии, врач-психиатр на основе информированного согласия и обсуждения риска и безопасности применения психофармакологических средств, согласно принятым стандартам в психиатрии и утвержденных приказом Министерства здравоохранения перечня лекарств для этой цели, включая вновь зарегистрированные, назначал медикаментозное лечение, психотерапию или по показаниям рекомендовал стационарное лечение в специализированной клинике аффективных расстройств в ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН и вновь созданном отделении тревожных и депрессивных расстройств в Томской областной клинической психиатрической больнице, в котором работает многопрофильная бригада. При согласии к приему антидепрессивных препаратов по шкале депрессии Гамильтона фиксировался исходный уровень тяжести депрессии в баллах. В карте ведения пациента записывался следующий прием и подчеркивался в случае необходимости контакт с медсестрой-менеджером «случая» (табл. 1). Правила работы мультидисциплинарной бригады основывались на партнерских отношениях, добровольных началах, строгом соблюдении регламента протокола исследования, открытом обсуждении, возникающих проблем в ходе реализации проекта и решений их собственным профессиональным потенциалом. В случае возникновения сложных клинических и/или организационных вопросов, они решались с координатором программы. Все этапы проведения обследований и общие вопросы выносились на обсуждение ежемесячного семинара. Распределение обязанностей между членами бригады на примере работы психологической службы “Синий Утес” представлено в табл. 1. Таблица 1 ^ В УСЛОВИЯХ САНАТОРНО-КУРОРТНОЙ СЕТИ
Из 576 человек, обратившихся за консультацией в психологическую службу санатория, 203 не имели признаков депрессии. Они составили контрольную группу. 373 (64,7%) обследованных имели признаки депрессивных расстройств. Данные вопросника В.Н. Краснова показали у 223 человек наличие жалоб на беспокойство, напряжение и чувство тревоги, а также болевые ощущения: в голове, позвоночнике, суставах. По вопроснику Н.А. Корнетова часто выявлялись отсутствие энергии и чувства усталости, слабости, упадка сил, наличие мыслей о нежелании жить. Данные, полученные по вопроснику Бека для депрессии были разделены на три группы: соматические, эмоциональные и когнитивные признаки (табл.2). Таблица 2 ^
Наиболее часто наблюдались соматические симптомы депрессии. Первое место занимало нарушение сна. Расстройства длительности и качества сна, как в сторону укорочения, так и удлинения не менее чем на два часа с последующей дневной гиперсомнией или извращением ритма с ночным бодрствованием и дневным сном являлись частыми жалобами. Многие испытуемые указывали на отсутствие чувства сна и постоянное ощущение недосыпания. Затем следовали признаки, связанные с хроническим чувством слабости, потери энергии и упадка сил. Испытуемые часто указывали, что астения и снижение энергичности являются следствием соматического заболевания. Однако детальный анализ состояния показывал, что эти признаки относятся к депрессивному спектру, поскольку отдыхающие отмечали связь между своими переживаниями, психофизическим состоянием и снижением активности. Потеря веса более 3 килограммов в течение последнего месяца чаще отмечали женщины, и снижение либидо – мужчины. Характерной особенностью являлись жалобы на желудочно-кишечные расстройства. Существует большая зона симптоматических пересечений между диагностикой гастроэнтерологической патологии и распознаванием депрессивных нарушений. Она обусловлена не только феноменологическим сходством многих симптомов, но и общностью патофизиологических изменений в функциях гипоталамуса, нейроэндокринных, психонейроиммунологических и психовегетативных механизмов [8]. Эмоциональные признаки были представлены следующими: тоскливое настроение, утрата удовольствия и радости от жизни, беспокойство, плаксивость, утрата интересов к общению. Тоскливое и/или безрадостное настроение являются центральными признаками депрессии независимо от степени их выраженности и интенсивности. Сниженное настроение выражалось у испытуемых разнообразно: чувствами подавленности и тоски, угнетением и горем, душевной болью и скукой, унынием и удрученностью. Однако в целом, эти симптомы, за исключением клинически диагностированной депрессии не носили довлеющего характера, а имели подпороговое значение. Чаще всего испытуемые объясняли эти нарушения настроения неблагоприятными жизненными обстоятельствами и соматическими причинами, что является характерным для многих людей. Снижения удовольствия и интереса отражали уменьшение мотивации в отношении какого-либо рода активности. Многие из тех, кто имели признаки депрессии, объясняли, что главным желанием пребывания в санатории является нежелание что-либо делать и апатия почти ко всему, что ранее представляло интерес и удовольствие. Понятие «скука», как косное, недеятельное состояние души и томление от бездействия, достаточно отчетливо характеризует это состояние. Функция решения, которая лежит в основе многих видов деятельности сдвигается до степени потери положительного значения от дружеского общения, социальной деятельности, профессиональных достижений и проведения досуга. В связи с этим у отдыхающих, с признаками депрессии часто отмечалось стремление снизить уровень общения, межличностных контактов, "отлежаться”, “отоспаться” и “никого не видеть”. К когнитивным нарушениям при депрессии, которые составляли психологическую основу ее распознавания, относились три разновидности искажения мыслительной деятельности: идеи вины, малоценности, самоупреки, снижение самооценки, негативные мысли о себе, окружающем и будущем; затруднение в мышлении, концентрации внимания и принятии решений; мысли о смерти, нежелании жить, суицидальные замыслы. При анализе вопросника Бека наиболее часто встречались следующие когнитивные нарушения: чувство вины, фиксация на прошлых неудачах, пессимизм в отношении будущего, отвращение к себе, чувство наказания, никчемности, малоценности, нарушение концентрации внимания. Суицидальные мысли высказали 28 человек (7, 5 %). Таблица 3 ^
Помимо депрессивных нарушений, отмечено повышение уровня тревожности. В табл. 3 представлены показатели ситуативной и личностной тревоги. Тревога является неотъемлемой составной частью депрессивных симптомов. Если в тяжелых случаях депрессии тревожные нарушения перекрываются торможением всех витальных функций, чувств и моторики пациента, то при неглубоких степенях депрессивных расстройств разнообразные симптомы тревоги могут часто выступать на первый план и затруднять диагностику той или иной разновидности депрессии. В нашем материале тревожные симптомы отмечались практически во всей группе испытуемых. Именно при наличии депрессивных симптомов тревога часто выражалась в общих жалобах на плохое самочувствие, различных нейровегетативных симптомах и желудочно-кишечных нарушениях. Общие симптомы тревоги заключались в трудностях при засыпании, признаках психомоторной и нейровегетативной гиперактивации: подвижность, вазомоторная лабильность, нарушение дыхания, потливость, приливы жара или зябкость, слабость, дурнота, головокружение. Со стороны желудочно-кишечного тракта соматическая тревога выражалась в различных спастических явлениях, дискинезиях, потере аппетита, синдромах раздраженного желудка и двенадцатиперстной кишки с дизритмией перистальтики, диарее, которая чередуется с запорами. Характерны были также жжение и неприятные ощущения сжатия в желудке, частая сухость во рту, различные неоформленные ощущения в области живота с чувством распирания, давления, жара, холода, переливания, стягивания. Эти нарушения часто являлись первыми жалобами отдыхающих, которые служили мотивом обращения в психологическую службу. Во всех случаях лицам с депрессивными признаками сопутствовали соматические симптомы, связанные с болезнями желудочно-кишечного тракта, гипертоническая болезнь I-II степени, ревматоидный артрит, остеохондроз позвоночника, сахарный диабет, анемия, гипертиреоидизм, климактерический синдром, миома матки, нарушения функции печени, хронический пиелонефрит. При этом следует учитывать, что профилем лечебной ориентации санатория являются заболевания опорно-двигательного аппарата и костно-мышечной системы. В оценку были также включены острые и хронические психотравмирующие обстоятельства жизни, которые были соответствующим образом ранжированы в группе отдыхающих, проходивших полный курс психологического вмешательства. Как видно из табл. 4 острые психосоциальные стрессоры в виде утраты близкого человека являются достаточно частыми причинами приезда в санаторий. Поэтому данная психотравмирующая ситуация должна отмечаться санаторной психологической службой, чтобы способы вмешательства учитывали уровень реакции горя и ее этап. Таблица 4 ^ ПРЕДШЕСТВОВАВШИЕ ДЕПРЕССИВНЫМ СИМППТОМАМ
Необходимо отметить, что нами выявлен достаточно большой показатель хронических психотравмирующих ситуаций у отдыхающих с выраженными психологическими признаками депрессии. Хронические психотравмирующие ситуации были обнаружены у 154 чел. По частоте встречаемости и пропорции к группе без действия хронических психосоциальных стрессоров на первом месте оказались: неустроенность в личной жизни – 40%, алкогольная зависимость супруга – 37%, отсутствие стабильности в семейных отношениях – 36%, нарушение межличностных контактов – 29%, конфликты с детьми – 20% и ухудшение здоровья – 21%. Опыт травматических переживаний в детстве и в подростковом возрасте наблюдался в 41% случаев. Они были связаны с психологической депривацией, эмоциональным отвержением кем-либо из родителей в 29% наблюдений; жестокое обращение, частые, в том числе физические наказания наблюдались в 11% случаев; переживание потери родителей, смерть или уход из семьи – 11%. Алкогольная зависимость родителей с воспоминаниями о конфликтах, побоях и ощущением страха перед фигурой пьяного отца наблюдалась в 3% случаев. В двух случаях в качестве психотравмирующего фактора, вызвавшего сильный страх, были эпилептиформный приступ у отца и заболевание отца шизофренией. Два наблюдения были связаны с изнасилованиями в подростковом возрасте и один случай – с воспитанием в детском доме во время Великой Отечественной Войны. В соответствии диагностическими критериями МКБ-10 у 108 (29%) из 373 лиц, имеющих депрессивные признаки и обратившихся за консультацией к психиатру, были диагностированы депрессивные расстройства, что составило 18,7% от всей обследованной выборки, состоявшей из 576 человек при первичном скрининге. Диагностические категории расстройств депрессивного спектра представлены в табл. 5. Таблица 5 ^
Примечание. ЛДЭ – легкий депрессивный эпизод; УДЭ – умеренный депрессивный эпизод; ТДЭ – тяжелый депрессивный эпизод; РДР – рекуррентное депрессивное расстройство. Важно отметить, что число случаев с рекуррентным депрессивным расстройством и хроническим расстройством настроения в форме дистимии значительно выше, чем с однократным депрессивным эпизодом, депрессивными реакциями и тревожно-депрессивным расстройством, при котором депрессия и тревога не достигают пороговых значений соответствующих расстройств. Исходя из полученных данных, следует отметить следующее. Среди отдыхающих санатория, обратившихся за консультацией в психологическую службу санатория, распространенность расстройств депрессивного спектра составляет 18,7% случаев, а количество лиц, имеющих состояние дистресса, в котором достаточно выражены депрессивные симптомы – 64,7% от общего числа обследованных. Практически все отдыхающие с депрессивными расстройствами или симптомами имели соматическое заболевание в сочетании с неблагоприятными жизненными обстоятельствами. Как известно лица, пережившие в прошлом травматические события, неблагоприятные жизненные обстоятельства обладают определенной диспозицией к возникновению депрессии в зрелом возрасте [23]. С другой стороны, коморбидность депрессивных расстройств и соматических заболеваний также дает значительное увеличение депрессий по данным различных эпидемиологических исследований [2,10,21,30]. Учитывая наши предыдущие исследования [9], следует остановиться на следующих факторах. Многие неблагоприятные жизненные события могут вызывать психологические переживания и психические страдания, при которых снижается настроение, появляются некоторое угнетение и чувство беспокойства. Существует необозримая литература, в которой анализируются проявления тех или иных депрессивных нарушений после действия определенных психосоциальных стрессоров, соматических заболеваний и интрапсихических реактивных конструктов, окрашивающих в негативные тона восприятие личностью себя и окружающего мира. Гамма переживаний и эмоциональные оттенки могут носить чрезвычайно разнообразный характер, но клиническое значение в психологическом и медицинском отношении приобретают только те депрессии, которые имеют определенную психопатологическую структуру и пороговое значение определенной совокупности депрессивных признаков. Любая классификационная система депрессивного расстройства обязана объяснить облигатные аффективные нарушения. В этом заключается не просто вопрос определенной интерпретации, почему человек может чувствовать печаль и угнетенное настроение, но также обоснование природы расстройства настроения. Диагностические вопросы начинаются с определения самого главного симптома депрессии – тоскливого, подавленного настроения. Три аспекта тоски в континууме обычных, нормальных и качественно измененных, болезненных проявлений клинический психолог и психиатр должны оценивать. При этом важно фиксировать следующие особенности: во-первых, тяжесть проявления нарушения настроения; во-вторых, отличительные качества эмоциональных изменений; в-третьих, суточную стабильность/вариативность настроения. В феноменологически–дискриптивных и операциональных критериях современных международных классификаций при описании подавленного настроения вводятся критерии тяжести (тоска, несоответствующая реальным обстоятельствам), временной стабильности, постоянности (ежедневно большую часть дня) и длительности (не менее двух недель). Несмотря на выделенные черты депрессивного настроения, его отличительные особенности часто вызывают значительные трудности в определении этого особого качественного состояния аффекта. Как было ранее отмечено, в структурированных интервью для оценки депрессии, более высокая достоверность была зафиксирована почти для всех ее других симптомов по сравнению с симптомами нарушения настроения [23]. Реакции горя и печали являются наиболее яркими проявлениями человеческого страдания. Они часто значительно более индивидуально окрашены и у одних лиц в большей степени имеют физическое выражение, у других – психологическое. Если принять во внимание, как указано выше, континуальный подход, где по мере нарастания симптомов, определяющих клиническое содержание депрессивного расстройства, усиливается чувство тоски, то очевидно отличительным качеством депрессивной тоски от нормальной реакции печали будут являться признаки, которые могут объясняться биологической сущностью этого состояния. К ним можно отнести конструкты утомляемости или утрату энергии; интернальность, погружение в мир негативных чувств и переживаний; утрату контроля, которая порождает необъяснимое чувство вины и неполноценности со сниженной самооценкой и самоупреками; упадок эмоциональной реактивности, доходящей иногда до полной утраты чувств и красок мира. У отдыхающих санатория, психологические и соматические признаки депрессивных расстройств и нарушений, как видно из полученных данных, выходили за рамки простого усиления нормального переживания печали, тоски или горя. Иное качество субпороговых и клинических депрессивных нарушений вытекает из анализа данных вопросника Бека. Их можно объединить в три группы признаков: переживание неспособности и нежелания что-либо делать, состояние деморализации и чувство утраты инициативы; переживание сепарации, социальной изоляции; переживание “соматического неблагополучия”, чувство увядания от “внутренней болезни”, хронического ощущения болей и недифференцированных общих стойких и тягостных соматопсихических ощущений. Эти субъективные переживания, поддерживаемые соматическими заболеваниями в сочетании с когнитивными нарушениями, выраженные в затруднении идеаторных процессов, изменений в восприятии, переработке и сложности в воспроизведении информации, наряду с селективностью мышления, которое насыщено пессимистическими переживаниями вплоть до навязчивого повторения суицидальных мыслей в своей совокупности и образовывали основание для явного проявления признаков депрессии. Научная литература едина в том, что хорошо очерченные психологические проблемы, свойственные депрессии – обычное явление для общемедицинской практики и первичной медицинской сети здравоохранения самых различных стран [2]. Заметные ограничения функционирования нередко связаны именно с этими депрессивными нарушениями и обычно ограничения функционирования пропорциональны количеству присутствующих симптомов. На сегодняшний день основные результаты научных исследований сводятся к следующему: большинство людей с депрессивными расстройствами не обращаются за помощью в специализированные психиатрические службы; психологическое состояние с симптомами нарушений депрессивного спектра могут влиять на восприятие состояния собственного физического здоровья; большая часть психологов и врачей знает признаки этих нарушений, но интерпретирует их в большей степени в причинной связи с психосоциальными или соматическими проблемами людей, что слабо влияет на их распознавание и реальное выявление. Депрессивные расстройства и состояние дистресса в санаторных условиях являются, как показывают наши данные, большой проблемой. Они, несомненно, отражают уровень общественного здоровья среды постоянного жительства отдыхающих. Следовательно, психическое здоровье должно быть интегральной частью помощи в системе психологических служб санаторно-курортной системы. Отсюда вытекает необходимость подготовки штата сотрудников в вопросах распознавания и психологического вмешательства в сфере психического здоровья, так как эти навыки относятся к основам профессиональной подготовки психологического и медицинского персонала. Литература
Аннотация В статье анализируется распространенность психологических симптомов депрессивного спектра в санаторно-курортном учреждении. Среди отдыхающих санатория, обратившихся за консультацией в психологическую службу санатория, распространенность расстройств депрессивного спектра составила 18,7% случаев, а количество лиц, имеющих состояние дистресса, в котором достаточно выражены депрессивные симптомы – 64,7%. Практически все отдыхающие с депрессивными расстройствами или симптомами имели соматическое заболевание в сочетании с неблагоприятными жизненными обстоятельствами. У большинства клиентов санатория депрессивные расстройства начинались без острых внешних причин, но качество хронических неблагоприятных жизненных событий определяли содержание депрессивных переживаний. ^ Al.N. Kornetov, E.V. Karavaeva, N.A. Kornetov Prevalence of depressive specter psychological symptoms in sanatorium-resort institution analyzed in the article. Rate of depressive specter disorders total 18.7%, number of distressed persons who has marked depressive symptoms aggregated 64.7% among vacationers who visited to the psychological service of the sanatorium. Practically all vacationers with depressive disorders or symptoms had somatic disease in a combination with stressful life events. At the majority of clients of sanatorium depressive disorders began without acute external reasons, but quality of chronic stressful life events determined the content of depressive experiences. Copyright © Ал.Н.Корнетов Е.В Караваева, Н.А.Корнетов © Вестник Томского государственного педагогического университета,2005 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка:
Похожие:
База данных защищена авторским правом ©MedZnate 2000-2016
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям