Http://militera lib ru/docs/da/terra poland/01. html
|
|
Скачать 1.74 Mb.
|
| http://militera.lib.ru/docs/da/terra_poland/01.html Нереализованные возможности военного союза (армия В. Андерса на территории СССР в 1941–1942 гг.) История польской армии на территории СССР в 1941–1942 гг., чаще известной под именем своего командующего генерала В. Андерса, принадлежит к числу непроясненных до последнего времени проблем советско-польских военных отношений в годы Великой Отечественной войны. В литературе бывшего СССР, за исключением книги В. С. Парсадановой «Советско-польские отношения в годы Великой Отечественной войны» (М., Наука. 1982), об этой армии встречаются краткие упоминания. Лишь в 1990 г. в журнале «Иностранная литература» (№№ 11–12) был опубликован перевод книги В. Андерса «Без последней главы», а в 1993 г. в журнале «Новая и новейшая история» (№ 2) – ряд ранее секретных документов по истории формирования армии генерала Андерса, переданных из архивов КПСС в распоряжение Роскомархива. В свою очередь в Польше только в конце 80-х годов начали появляться работы, освещавшие период пребывания армии Андерса на территории Советского Союза. В качестве источниковой базы в них использовались польские, английские, американские архивные документы, а также воспоминания поляков-участников событий. Незначительное количество документов, преимущественно дипломатического характера, было включено в совместное советско-польское издание «Документы и материалы по истории советско-польских отношений» (Т. 7. М., 1973). Особый интерес к пребыванию армии Андерса на территории СССР обусловлен тем, что это была первая серьезная попытка наладить в годы войны советско-польские отношения, забыть взаимные обиды ради высшей цели – разгрома гитлеровского фашизма. Авторы-составители настоящего сборника полагают, что представленные в данной главе ранее не опубликованные документы Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации позволят дополнить уже известное об армии Андерса новыми фактами. Они надеются, что публикация этих документов в определенной степени поможет приоткрыть завесу над некоторыми и по сей день спорными вопросами истории формирования этой армии и ее судьбы. В частности, читатель сможет определить, насколько оправданны некоторые суждения о создаваемых советской стороной трудностях при комплектовании, вооружении и снабжении армии, которые в конечном итоге стали предлогом для ее вывода с территории СССР. Документы главы подскажут ответы на вопросы: была ли в состоянии польская армия принять участие в боевых действиях на советско-германском фронте уже в 1942 г. или ее уход в Иран был вызван не столько военными, сколько иными соображениями? Известно, что путь к формированию польской армии на территории СССР был открыт соглашением между правительством СССР и эмигрантским правительством Польши от 30 июля 1941 г., восстановившим советско-польские дипломатические отношения. На время были приглушены, но далеко не устранены острые и неразрешенные вопросы этих отношений. Данная острота обусловливалась прежде всего драматическими последствиями советско-германского пакта о ненападении и секретного протокола к нему от 23 августа 1939 г., предусматривавшего разграничение сфер влияния между СССР и Германией в Восточной Европе, в том числе и в Польше. [13] Напомним читателю, что после нападения 1 сентября 1939 г. гитлеровской Германии на Польшу советским правительством был выдвинут тезис о несуществовании польского государства, прозвучавший вопреки нормам международного права в ноте, врученной заместителем народного комиссара иностранных дел В. П. Потемкиным польскому послу в Москве В. Гжибовскому. Этот же тезис был повторен В. М. Молотовым на заседании Верховного Совета СССР 31 октября 1939 г. Как отмечалось в Тезисах, подготовленных совместной комиссией ученых СССР и ПНР по истории отношений между двумя странами, «это было противоправное и оскорбительное по отношению к Польше заявление, от которого нынешнее советское руководство и научная общественность решительно отмежевались»{3}. Вступление советских войск в Западную Украину и Западную Белоруссию 17 сентября 1939 г. (на тот момент – территорий, относящихся к Польше) в условиях, когда польская армия продолжала в различных очагах сопротивления вести борьбу с германскими вооруженными силами, а правительство Польши не капитулировало, привело к обострению в советско-польских отношениях территориального вопроса. Другим фактором, еще более ухудшившим советско-польские отношения, явилось интернирование значительной части военнослужащих и массовая депортация польского гражданского населения, проживавшего в Западной Белоруссии и Западной Украине, в восточные районы СССР. После событий сентября 1939 г. в советском плену по еще уточняющимся данным оказалось до 180 тыс. польских солдат и около 15 тыс. офицеров. Общее количество интернированных польская сторона оценивает в 220–250 тысяч{4}. Предварительный зондаж относительно возможности переговоров между советской и польской сторонами осуществлялся через посредника, британского министра иностранных дел А. Идена. Начавшиеся в июле 1941 г. в Лондоне переговоры между премьер-министром польского эмигрантского правительства генералом В. Сикорским и советским послом в Англии И. М. Майским, посвященные установлению союзнических отношений, были крайне сложными. Польская сторона сразу выдвинула проблему границ, претендуя на возвращение украинских и белорусских земель. Приступая к решению сложных вопросов по налаживанию советско-польского сотрудничества в борьбе против фашистской Германии, в первую очередь – создания польских вооруженных частей в СССР, советская сторона предложила отложить на время рассмотрение проблемы советско-польской границы. Тем не менее из-за спорных моментов переговоры подчас находились на грани срыва. Все же под давлением английского правительства, заинтересованного в тот критический момент в объединении усилий в борьбе против Германии, польская сторона в конце концов пошла на подписание соглашения о восстановлении дипломатических отношений и о создании польской армии на территории СССР. 6 августа 1941 г. командующим польской армией в СССР был назначен генерал В. Андерс{5}. В главе приводятся документы, конкретизирующие порядок формирования польской армии. С советской стороны переговоры, начавшиеся в Москве 1 августа 1941 г., вел уполномоченный Генерального штаба Красной Армии генерал-майор А. М. Василевский, с польской стороны – начальник польской военной миссии генерал-майор С. Шишко-Богуш. [14] За ходом работы по подготовке советско-польского военного соглашения, внимательно наблюдал НКИД СССР. Переговоры завершились 14 августа подписанием военного соглашения между Верховным Главнокомандованием СССР и Верховным Командованием Польши. Главной целью соглашения, как явствует из его текста, являлось создание в кратчайший срок на территории СССР польской армии, предназначенной «для совместной с войсками СССР и иных союзных держав борьбы против Германии». Соглашение строго оговаривало национальный суверенитет формируемых частей: они должны были составить часть вооруженных сил суверенной Польской республики, при этом военнослужащие присягали на верность Польской республике. После окончания войны армия должна была вернуться в Польшу. Организация, обмундирование, знаки различия для личного состава армии устанавливались такие же, как и у польских частей в Англии. На время совместных действий польская армия в оперативном отношении должна была подчиняться Верховному Главнокомандованию СССР, в делах личного состава и организации – польскому командованию. Обеспечение, довольствие и санитарное обслуживание личного состава армии предусматривалось по нормам Красной Армии. Предполагалось также, что призывники и добровольцы, служившие ранее в польской авиации и морском флоте, будут направлены в Великобританию для пополнения находившихся там польских частей. Договаривающимся сторонам было ясно, что армия Андерса должна стать самым крупным соединением в составе польских вооруженных сил. На тот момент другой крупный контингент польских войск находился лишь в Англии{6}. Отдельная польская бригада действовала также в составе британских сил в Египте. Помимо польских регулярных сил в Англии и Африке на территории самой Польши к моменту подписания советско-польского военного соглашения нелегально действовали также различные военизированные и диверсионно-разведывательные организации, на базе которых в 1942 г. была создана Армия Крайова{7}. Попытки создания польской армии до подписания военного соглашения предпринимались и на территории Советского Союза. Так, известный польский политический деятель и писательница В. Василевская на встрече с И. Сталиным в ноябре 1940 г. поставила вопрос о формировании польских добровольческих частей. 22 июня 1941 г. группа офицеров польской армии, интернированных в сентябре 1939 г., во главе с подполковниками З. Берлингом и Л. Букоемским обратилась к советскому правительству с просьбой дать им оружие и предоставить возможность участвовать в борьбе СССР против фашистской Германии. [15] Эти офицеры уже с осени 1940 г. в пос. Малаховка под Москвой разрабатывали планы формирования польской армии на территории СССР. С началом войны и другие интернированные офицеры, в частности, полковник Джавецкий, предлагали начать формирование польских частей. В свою очередь поляки-коммунисты, находившиеся в Белоруссии, обратились с просьбой разрешить им сформировать польскую добровольческую часть в СССР{8}. Однако советское правительство, учитывая военно-политическую обстановку предложило всем польским гражданам, выражавшим в июне 1941 г. желание создать польские части, вступить в армию Андерса. В августе 1941 г. началось формирование польской армии и в Советском Союзе. Из документов главы читатель узнает, что уже в двадцатых числах августа к работе приступили смешанные призывные комиссии. Призыву подлежали солдаты и офицеры Войска Польского, находившиеся в лагерях для интернированных; молодежь призывного возраста из числа осужденных и высланных в административном порядке в 1939–1941 гг. из районов Западной Украины и Западной Белоруссии; поляки, эвакуировавшиеся в 1941 г., а также набранные в строительные батальоны и боевые части Красной Армии. Смешанные призывные комиссии начали в первую очередь набор в Грязовецком, Южском, Суздальском и Старобельском лагерях, где находились интернированные польские солдаты. Известно, что вопрос о том, кого считать польскими гражданами, с самого начала стал острым противоречием между советской и польской сторонами. Польская сторона считала таковыми всех жителей Польши в границах до 31 августа 1939 г., а органы советской власти руководствовались другим подходом, поскольку 29 ноября 1939 г. Указ Президиума Верховного Совета СССР установил, что бывшие польские граждане, находившиеся на территории западных областей Украины и Белоруссии к моменту вхождения этих областей в состав СССР 1–2 ноября 1939 г. являются гражданами СССР. Для облегчения набора в армию советское правительство согласилось сделать изъятие из Указа о гражданстве от 29 ноября 1939 г. и стало считать гражданами Польской Республики всех поляков – жителей этих областей и обещало передать в польскую армию поляков-добровольцев, уже призванных в Красную Армию. Армия набиралась не только по призыву, но и по добровольному принципу. Желавшие добровольно вступить в армию должны были обращаться в советские райвоенкоматы по месту жительства. Районы формирования частей и соединений польской армии были намечены в Саратовской и Оренбургской областях: штаб армии – в г. Бузулуке, пехотные дивизии и запасной полк в Татищевском и Тоцком лагерях. Значительная часть документов этой главы, публикуемых впервые, характеризует деятельность смешанной советско-польской комиссии по формированию польской армии, которая только в августе 1941 г. собиралась на свои заседания пять раз, обсуждая неотложные текущие вопросы организации польских частей. Приведенные в главе протоколы заседаний данной комиссии представляют особый интерес с точки зрения оценки позиции советского руководства в отношении создаваемой польской армии. Читатель может убедиться, что эти протоколы, визируемые непосредственно И. В. Сталиным или В. М. Молотовым, свидетельствуют о серьезном стремлении советской стороны в тот тяжелейший для Советского Союза период организовать, обучить и направить польские соединения на советско-германский фронт. Характерны в этом отношении протоколы заседаний смешанных комиссий № № 2, 4 и 5 и отдельные доклады ответственных лиц в ГКО. Одновременно за личным составом формируемой армии, особенно за ее командованием, был установлен политический контроль. [16] К каждому польскому полку и дивизии, помимо офицера связи Красной Армии, был прикреплен и офицер связи от органов НКВД. Заместителем уполномоченного Верховного Главнокомандования Красной Армии по формированию польской армии был назначен майор госбезопасности Г. С. Жуков. Впоследствии, в 1942 г. он стал уполномоченным Ставки Верховного Главнокомандования и комиссаром госбезопасности 3 ранга. Изучая факты, приведенные в документах, можно судить о темпах создания польской армии. Например, на 29 августа 1941 г. в нее было призвано и зачислено 8,6 тыс., на 31 августа – более 20,7 тыс., на 25 октября 1941 г. – 41,5 тыс. солдат и офицеров, что значительно превышало намеченные ранее цифры. Как показывают документы, достичь таких коротких сроков формирования удалось не только благодаря сверхнапряженной работе призывных комиссий. Быстрому формированию армии способствовало и то, что большинство призванных в тот период были из числа уцелевших после событий в Катыни интернированных бывших польских военнослужащих, размещенных компактно в Грязовецком, Южском, Суздальском и Старобельском лагерях. Снабжение и обеспечение польской армии всем необходимым устанавливалось по существующим для Красной Армии нормам. Вот что писал по этому поводу в то время в своих ответах в Лондон польский посол в Москве С. Кот: «Военные признают, что советские власти засчитывают продовольствие, вооружение и снаряжение, ими поставляемые, по чрезвычайно низким ценам. Советские военные власти весьма облегчают организацию польского войска, на практике они полностью идут навстречу польским требованиям, отдавая войску солдат, мобилизованных уже в Красную Армию на землях восточной Польши»{9}. Однако, как видно из документов, острой и сложной проблемой стал вопрос с вооружением польских частей. Советская сторона, как явствует из военного соглашения от 14 августа 1941 г. /п. 12/, брала на себя обязательство предоставить вооружение, снаряжение, обмундирование, автомашины и пр. для польской армии из собственных запасов в меру возможности, рассчитывая, что польская сторона договорится о соответствующих поставках и с другими союзниками. В данном случае хотелось бы лишь подчеркнуть, что речь шла о самом трудном для Советского Союза периоде войны, когда на советско-германском фронте решался вопрос о судьбе страны, самом ее существовании. Фронт требовал бесперебойного снабжения оружием, боеприпасами, снаряжением, и всего этого не хватало даже для воюющих частей. Вопрос о вооружении польской армии тем не менее постепенно приобретал не столько военный, сколько политический характер, влияя на союзнические отношения в целом. Публикуемые в сборнике документы говорят о том, что командование польской армии, несмотря на проблему с вооружением, постоянно однако добивалось не предусмотренного соглашением увеличения ее численности, формирования все новых и новых соединений. В начале октября 1941 г. В. Андерс обратился к советскому правительству с просьбой сформировать новые дивизии, в том числе две в Узбекистане. Об этом же ходатайствовал и польский посол С. Кот. Советская сторона была вынуждена сообщить, что единственным препятствием для формирования новых дивизий, как и прежде, является отсутствие вооружения, а также трудности с продовольственным снабжением в СССР. Тем не менее С. Кот передал в Лондон, а также послам США и Великобритании в СССР, что Советский Союз не хочет, чтобы на его территории была создана крупная польская армия{10}. С этого же момента начинается обострение польской стороной вопроса о снабжении армии, выдвигается проблема ее вывода с территории СССР. [17] Подобная позиция польской стороны встретила поддержку западных союзников. 25 октября 1941 г. В. Сикорский устно заявил А. Е. Богомолову, советскому послу при эмигрантских правительствах в Лондоне, о намерении перевести польские части в Иран или Астрахань{11}. Документы, опубликованные в сборнике, говорят о том, что к концу осени 1941 г. материально-бытовое положение польских войск действительно осложнилось. Читатель может судить о том, насколько неудовлетворительные бытовые условия польских военнослужащих й «примкнувших» к ним тысяч поляков могли быть причинами роста антисоветских настроений. Тем не менее, как видно из документов, польская сторона именно в это время вновь подняла вопрос об увеличении численности польской армии. Так, в ноте от 1 ноября 1941 г. польский посол С. Кот предлагал рассмотреть проблему использования в формируемых новых польских единицах «всех находящихся на территории СССР польских солдат и польских граждан, годных к военной службе...»{12}. Его активно поддержал генерал В. Андерс. Вопрос о том, какие цели скрывались за подобной позицией польской стороны, в данном случае командующего польской армией в СССР, требует своего дальнейшего прояснения. В конце ноября 1941 г. начался визит главы польского правительства В. Сикорского в Москву. Его целью являлось рассмотрение сложных вопросов двусторонних отношений, требующих совместного разрешения. Авторам-составителям сборника не удалось получить дополнительных материалов об этом визите, кроме тех, которые были опубликованы ранее. Поэтому, опираясь на уже известные документы, напомним, что 3 декабря В. Сикорский в сопровождении С. Кота и В. Андерса, выступающего в роли переводчика, был принят в Москве Сталиным. В ходе беседы В. Сикорский ограничился обсуждением двух проблем: о польском населении в СССР и об армии Андерса. В вопросе об армии В. Сикорский сначала повел речь о переводе летчиков-поляков в Англию и 20–25 тыс. военнослужащих для пополнения польских частей на Ближнем Востоке и в Англии, а чуть позже – и о выводе всей армии в Иран, гарантируя при этом последующее возвращение их в СССР для участия в боевых действиях на советско-германском фронте. И. Сталин резко отреагировал на это, заявив: «Если поляки не хотят здесь воевать, то пусть прямо и скажут: да или нет... Я знаю, где войско формируется, так там оно и останется... Обойдемся без вас. Можем всех отдать. Сами справимся. Отвоюем Польшу и тогда вам ее отдадим. Но что на это люди скажут...»{13}. Советская сторона заявила, что вывод армии – это предложение Англии, которая хочет польскими руками обеспечить английские интересы на Ближнем Востоке и в любом пункте, где у нее возникает необходимость. Между тем использование польских войск на советско-германском фронте политически будет способствовать установлению лучших отношений между Польшей и СССР. Отказ же польского правительства вывести польскую армию на советско-германский фронт повредит советско-польским отношениям, общему делу союзников, их единству в борьбе против гитлеровской Германии. На переговорах встал вопрос о поляках, которые, по данным польской стороны, не были освобождены в СССР из лагерей. Список на этих поляков В. Сикорский вручил Сталину. Сегодня ясно, что речь шла о тех военнопленных, которые стали жертвой трагедии в Катыни. В момент же беседы Сталин обещал В. Сикорскому разобраться с этим вопросом. В. Сикорский снял вопрос о выводе всей армии и выдвинул предложение об увеличении ее численности и установлении новых районов формирования на юге СССР. [18] Советская сторона согласилась на увеличение численности польских войск и вооружение еще одной польской дивизии, остальных же – за счет Англии и США. В итоге по военным вопросам в Москве были приняты следующие решения: сформированные дивизии будут переведены в Среднюю Азию, армия.должна насчитывать семь дивизий (всего до 96 тыс. человек); их снаряжение, вооружение и питание предусматривалось проводить по нормам Красной Армии, направление армии на фронт – лишь после достижения ею боевой готовности; на обеспечение армии будет предоставлен новый кредит{14}. После советско-польских переговоров В. Сикорский совершил поездку в районы формирования польской армии. О том, какое большое впечатление произвело на него посещение штаба польской армии в Бузулуке, а также Татищева и Тоцка, где шло обучение 5-й и 6-й дивизий, можно судить по докладу уполномоченного Генерального штаба Красной Армии по формированию польской армии на территории СССР И. Сталину от 18 декабря 1941 г. Именно тогда на вопрос советского представителя о сроках ввода польской армии в бой на советско-германском фронте В. Сикорский ответил: «К 15 июня 1942 года». Этот срок достижения боевой готовности армии В. Сикорский мотивировал тем, что только к марту – апрелю 1942 г., по его сведениям, из Англии и США должны были прибыть транспорты с вооружением для польских соединений. Однако за год пребывания польской армии в СССР ни одного транспорта с оружием от западных держав так и не поступило. 25 декабря 1941 г. было принято постановление ГКО СССР о формировании 96-тысячной армии в СССР. В Среднюю Азию надлежало передислоцировать 5-ю дивизию из-под Саратова, а затем и остальные части, расквартированные в Поволжье. Это было осуществлено в период с 20 января по 25 февраля 1942 г. Приведенные в документах факты вряд ли вызовут у читателя сомнение в серьезном стремлении советской стороны выполнить новые взятые на себя обязательства в отношении польской армии в СССР. Как свидетельствуют документы, несмотря на возросшие трудности материального плана, советская сторона взяла на себя обязательство увеличить поставки вооружения, снаряжения и выделение кредитов для польской армии. Не все удалось решить, но к марту 1942 г. численность польской армии достигла 73,4 тыс. человек. Следует обратить внимание читателя на документ о состоявшейся 2 февраля 1942 г. в Ташкенте советско-польской конференции представителей командований. Именно тогда представители СССР вновь поинтересовались, когда же польские части будут в состоянии вступить в бой против гитлеровцев. При этом была названа 5-я дивизия, наиболее боеготовая из всех соединений. Проведенные дивизией маневры в конце февраля подтвердили это. Однако В. Андерс заявил, что, по его мнению, одна польская дивизия утонет в огромной массе советских войск и что вся польская армия должна нанести удар одновременно, ибо только тогда будут достигнуты польские военные и политические цели. Уместно здесь напомнить, что в составе британских сил самостоятельно действовали даже отдельные польские бригады. Основная ответственность за неподготовленность польской армии в целом была возложена на советскую сторону, не сделавшую всего необходимого, по мнению польского командования, для снаряжения частей и соединений. Точка зрения генерала В. Андерса была в целом поддержана и премьер-министром В. Сикорским. Тем временем В. Андерс активизировал свои усилия по выводу всей польской армии из СССР. Польская сторона добивалась скорейшего выполнения достигнутого в Москве в декабре 1941 г. соглашения о выводе части военнослужащих в Иран. В. Андерс неоднократно просил ускорить вывод 25 тыс. солдат в Иран, а также 2 тыс. летчиков и моряков в Англию. При этом было обещано, что после обучения и боевой подготовки все они вернутся в СССР и примут участие в борьбе на советско-германском фронте. [19] Резкое ухудшение продовольственной ситуации в СССР и связанного с этим снабжения польской армии стало поводом для неоднократных обращений В. Андерса к И. Сталину. Во время повторной беседы со Сталиным 18 марта 1942 г. В. Андерс стал настаивать на увеличении количества польских военнослужащих, выводимых в Иран. Учитывая сложившееся положение, советское правительство дало согласие на вывод в Иран той части польских войск, которая превышала контингент в 44 тыс., выразив при этом надежду, что польские войска, оставшиеся в СССР, на советско-германском фронте завоюют себе честь первыми вступить на землю Польши. На территории СССР оставались самые боеспособные части и соединения: 5, 6 и 7-я дивизии, учебный центр, запасной полк, артиллерийская школа и др. После завершения эвакуации в начале апреля 1942 г. части польской армии советские военные власти предложили ликвидировать эвакуационные базы. Однако это, как показали дальнейшие события, не входило в расчеты В. Андерса. Планируя со временем вывод всей армии, он отказался свернуть эвакуационные базы. Одновременно польское правительство настаивало на продолжении призыва в польские части. Ответ главы советского правительства был отрицательным: обстоятельства не изменились, польская армия не принимает участия в боях, поэтому не может быть изменений и в ее численности. Документы свидетельствуют, что в этих условиях особо жесткую и бескомпромиссную позицию заняло командование польской армии. В июне 1942 г. В. Андерс потребовал от В. Сикорского разрешения на эвакуацию всей армии. После переговоров с В. Молотовым в Лондоне В. Сикорский 12 июня направил В. Андерсу телеграмму, в которой, обосновывая свое решение высшими политическими целями, предлагал армии остаться в СССР и воевать вместе с Красной Армией. Инструкция польского премьера В. Андерсом выполнена не была. Более того, судя по воспоминаниям лиц из его ближайшего окружения, он разрабатывал план вооруженного прорыва через афганскую или иранскую границу в случае отказа советского руководства выпустить польскую армию{15}. Насколько можно судить по имеющимся документам и фактам, к тому времени у советской стороны не оставалось иллюзий относительно возможности использования польских дивизий на советско-германском фронте. Очевидное нежелание польского командования участвовать в боях на советско-германском фронте, отсутствие английских поставок вооружения делали бесперспективным оставление польской армии на территории СССР. В такой ситуации советское правительство согласилось на вывод всей польской армии. В главе приводится документ о последней советско-польской военной конференции, состоявшейся 31 августа 1942 г., на которой был подписан протокол эвакуации. Ровно через год после подписания соглашения о советско-польском сотрудничестве и взаимопомощи в войне, командующий польской армией В. Андерс подтвердил собственной подписью, что «польское правительство вопреки соглашению между СССР и Польшей не считает возможным использовать на советско-германском фронте польские войска, сформированные, в СССР»{16}. К 1 сентября 1942 г. эвакуация польских частей была закончена. Всего из СССР выехало около 80 тыс. военнослужащих и более 37 тыс. членов их семей. 12 тысяч польских военнослужащих, в том числе моряки, летчики, танкисты, были направлены в Англию{17}. Большая часть польской армии – 69 917 человек – последовала в Иран. Несколько офицеров во главе с полковником Берлингом отказались выехать в Иран и остались в СССР. [20] После ухода армии Андерса судьба польских военнослужащих, интернированных в СССР в 1939 г., вновь оказала косвенное влияние на выполнение военного соглашения от 14 августа 1941 г. и дальнейшее развитие военного союза. 13 апреля 1943 г. германское радио сообщило о том, что в Катынском лесу близ Смоленска оккупационными властями обнаружены массовые захоронения польских офицеров, расстрелянных в СССР весной 1940 г. В ответ на это известие польское эмигрантское правительство обратилось в Международный Красный Крест с просьбой об экспертизе захоронения. Не дожидаясь результатов экспертизы, советская сторона обвинила эмигрантское правительство Польши в поддержке клеветнической нацистской пропаганды и 25 апреля разорвала с ним дипломатические отношения. В советской исторической литературе реальные причины такого шага Советского правительства не рассматривались. Было ли «катынское дело» лишь поводом для разрыва отношений между СССР и польским правительством в эмиграции, или советская сторона пыталась таким образом снять с себя тень подозрений? Как бы то ни было, с этого момента Катынь незримо присутствовала в последующих отношениях СССР с Польшей в ходе войны, ее последствия переплетались с другими событиями. А советское руководство в вопросе создания польских формирований на территории СССР навсегда отказалось от контактов с польским эмигрантским правительством. Сталин окончательно сделал ставку на круги польской эмиграции, ориентировавшейся на СССР. 28 апреля 1943 г., спустя несколько дней после разрыва советско-польских дипломатических отношений, председатель Союза польских патриотов в СССР В. Василевская обратилась к Сталину с письмом, в котором была изложена просьба разрешить формирование в СССР польской воинской части. В соответствии с постановлением Государственного Комитета Обороны СССР от 8 мая 1943 г. на территории СССР началось формирование польской пехотной дивизии имени Т. Костюшко под командованием полковника З. Берлинга. 12–13 октября 1943 г. под Ленино (Могилевская обл.) дивизия провела свой первый бой. Понеся значительные потери, 14 октября она была выведена с фронта. В июле 1944 г. созданная в СССР 1-я польская армия начала боевые действия на территории Польши, войдя в оперативное подчинение командующего войсками 1-го Белорусского фронта{18}. Хотя вопрос о дальнейшей судьбе армии Андерса остается за рамками настоящей публикации, тем не менее целесообразно привести здесь следующие данные. После вывода армии в Иран личное противостояние В. Сикорского и В. Андерса резко усилилось. Дело дошло до того, что в январе 1943 г. В. Андерс потребовал отставки В. Сикорского с поста премьер-министра. Политические брожения в армии среди польских военнослужащих вынудили В. Сикорского совершить срочную инспекционную поездку в польскую армию, места расположения которой были разбросаны от Тель-Авива до Египта. 4 июля 1943 г. самолет, на котором летел генерал В. Сикорский и сопровождавшие его лица, в том числе дочь, шифровальщица премьер-министра, упал в море сразу же после взлета. Причины катастрофы самолета до сих пор не выяснены. Дальнейшая судьба армии В. Андерса сложилась в ходе второй мировой войны следующим образом. По настоянию Черчилля, примерно 50-тысячный 2-й польский корпус, в который впоследствии была реорганизована армия Андерса, был в январе-феврале 1944 г. переведен в Италию и включен в состав союзных войск. В мае он участвовал во взятии монастыря Монте-Кассино, укрепленного пункта гитлеровцев в Италии. В июне 1944 г. корпус вновь был в боях, закончив их в Болонье 21 апреля 1945 г. Уже после окончания второй мировой войны Андерс издал приказ, в котором заявил оставшимся в эмиграции солдатам, что для них «война не кончилась», и призвал к «дальнейшей борьбе за независимость Польши». [21] Правительство Польской Народной Республики за антиправительственную деятельность лишило генерала Андерса и его штаб (всего 75 человек) польского гражданства. Решение мотивировалось тем, что Андерс и руководство польских вооруженных сил на Западе после создания законных польских властей не подчинилось Главному командованию Войска Польского. По окончании военных действий они не только сами не вернулись в Польшу, но и препятствовали возвращению солдат и офицеров своих частей. Таким стал эпилог военного соглашения между советским и польским эмигрантским правительствами, которое так и не переросло в крепкий военный союз между СССР и Польшей в тот тяжелейший для обеих стран период войны. Авторы-составители надеются, что публикуемые документы, наряду с другими уже известными материалами, помогут увидеть причины, ставшие препятствием для выполнения взаимных союзнических обязательств. № 1 Директива Начальника Генерального штаба Красной Армии о назначении генерал-майора Василевского А. М. представителем Генерального штаба КА для ведения переговоров с начальником польской военной миссии по заключению военного соглашения Москва 1 августа 1941 г. генерал-майору тов. ВАСИЛЕВСКОМУ А. М. Уполномочиваю Вас как представителя Генерального штаба Красной Армии для ведения всех переговоров с начальником польской военной миссии генерал-майором Богуш-Шишко{19} по заключению и подписанию военного соглашения, предусмотренного в договоре между СССР и Польшей от 30.7.41 г.{20}. Заместитель Народного комиссара обороны СССР Начальник Генерального штаба Красной Армии Маршал Советского Союза Б. Шапошников Военный комиссар Генерального штаба Красной Армии дивизионный комиссар Боков Печ. по: ЦАМО РФ. Ф. 485. Оп. 768407. Д. 38. Л. 1. Заверенная копия. № 2 |
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка:
Похожие:
База данных защищена авторским правом ©MedZnate 2000-2016
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям