О. В. Глебова Харьковский национальный медицинский университет
|
|
Скачать 177.2 Kb.
|
|
Динамика маркеров оксидативного стресса при лечении больных, перенесших инфаркт миокарда, триметазидином О.В. Глебова Харьковский национальный медицинский университет Триметазидин – первый метаболический кардиопротектор, рекомендованный к применению Европейским обществом кардиологов. При воздействии триметазидина цитопротекция обеспечивается выработкой достаточного количества энергии для сохранения нормальной сократительной способности миокарда. Это достигается путем оптимизации использования кислорода ишемизированным миокардом за счет усиления аэробного гликолиза и уменьшения окисления жирных кислот [1, 2, 3]. Наряду с многочисленными метаболическими эффектами триметазидина имеются сведения о его антирадикальных свойствах. В эксперименте показана способность триметазидина уменьшать свободнорадикальное повреждение мембран [4], что связано с улучшением процессов окислительного фосфорилирования и уменьшением продукции митохондриями свободных радикалов [5].Снижение активности процессов пероксидации и интенсификация антиоксидантной защиты при лечении триметазидином ИБС (стенокардии, хронической сердечной недостаточности (ХСН)) определены в ряде исследований [6, 7]. При остром инфаркте миокарда происходит увеличенное образование активных форм кислорода и включение антиоксидантной системы, которая не всегда обеспечивает нейтрализацию эффектов свободнорадикального окисления [8, 9]. Дисбаланс оксидантно – антиоксидантных факторов ведет к развитию оксидативного стресса, который инициирует повреждение эндотелия и потенцирует нарушения метаболизма миокарда, вызванные его некрозом и ишемией. Недостаточно изучено влияние триметазидина на оксидативный стресс при использовании препарата, начиная с острого периода инфаркта миокарда, в последующем постинфарктном периоде. ^ – определить характер воздействия триметазидина на маркеры оксидантной и антиоксидантной систем при лечение больных, перенесших острый инфаркт миокарда, начиная с 5 - 7 дней заболевания, и в последующие 3 месяца после инфаркта. ^ Обследованы 112 пациентов с острым Q-инфарктом миокарда, 73 мужчины и 39 женщин в возрасте от 34 до 85 лет. Методом случайной выборки больные были разделены на 2 группы. Первую группу составили 54 больных, которым с 5 - 7 суток острого инфаркта миокарда (ОИМ) дополнительно к стандартной терапии назначался триметазидин МR (предуктал МR) в терапевтической дозе 35 мг 2 раза в сутки. Во вторую группу были включены 58 пациентов, которым проводилась базисная терапия ОИМ (тромболитики по показаниям, антикоагулянты, дезагреганты, нитраты, β-адреноблокаторы, иАПФ, верошпирон, статины). Обе группы были сопоставимы по демографическим и исходным клиническим данным (таблица 1). Продолжительность наблюдения составила 2,5 - 3 месяца (в среднем 89 - 93 дня). Оценка клинического состояния проводилась в течение всего периода наблюдения, данных дополнительных исследований – в первые 1-2 сутки пребывания в стационаре и через 3 месяца от развития ОИМ. Умерли 5 больных, 4 пациента – в стационаре, причина смерти фибрилляция желудочков и острая левожелудочковая недостаточность – отек легких. Один пациент внезапно скончался через 2 месяца после выписки из клиники, причина смерти неизвестна. Контрольную группу составили 22 практически здоровых лица в возрасте от 39 до 52 лет (13 мужчин и 9 женщин). Исследование интенсивности свободно-радикального окисления в сыворотке крови проводилось методом биохемилюминесценции, индуцированной раствором перекиси водорода на квантовой установке с определением Imax – количества продуктов перекисного окисления (ПОЛ) в субстрате, указывающего на прооксидантную активность и Iкон – количество не прореагировавших с индуцентом продуктов окисления, которое отражает состояние антиоксидантного резерва в субстрате [10]. Спектрофотометрическим методом определялись уровень малонового диальдегида (МДА) в сыворотке крови по реакции с тиобарбитуровой кислотой [11], активность супероксиддисмутазы (СОД) крови по степени ингибирования реакции окисления кверцетина [12]. Статистическая обработка результатов проводилась с определением дискриктивных (описательных) показателей: медианы (Me) и среднего значения (Mean) как меры положения, стандартного отклонения, верхнего (UQ) и нижнего (LQ), как меры рассеивания, минимального и максимального значения как показателей размаха выборки. Для определения отличий между группами в связанных и несвязанных выборках использовались критерии знаков и критерии Вилкоксона, Колмогорова-Смирнова, Манна-Уитни. Достоверность отличий между группами определялась методом Фишера. ^ К окончанию периода наблюдения несколько отличались показатели клинического статуса пациентов 1-ой и 2-ой групп: частота приступов стенокардии в неделю составила 4,02±0,13 и 6,98±0,16 (р<0,001), число принятых таблеток нитроглицерина – 2,86±0,8 и 4,14±0,07 (р<0,001),суммарный функциональный класс стенокардии - 2,04±0,4 и 2,13±0,06 (р<0,05), суммарный функциональный класс ХСН - 2,06±0,15 и 2,10±0,12 (р<0,05), дистанция 6-минутной ходьбы составила 406±10,8 м и 373±14,8 м (р<0,01) соответственно. При обследовании здоровых лиц значения Mean, Mediana, LQ и UQ составили для показателей Imax 1815; 1800; 1639; 2311 имп/сек;, для Iкон – 398; 400,4; 352,14; 506 имп/сек; для МДА - 4,58; 4,36; 4,01; 5,13 мкмоль/л, для супероксиддисмутазы – 25,16; 24,48; 20,16; 28,7 мг/л соответственно. В общей группе больных в первые дни ОИМ определялись следующие показатели оксидативного стресса: по значениям Mean, Mediana, LQ , UQ, Imax составили 2158,6; 2134,5; 1784,5; 2418,5 имп/сек (р<0,001, р<0,001, р<0,05, р<0,05), Iкон – 358,16; 349,18; 300,16; 438 имп/сек (р<0,01, р<0,01, р<0,05, р<0,001), МДА 6,23; 6,24; 4,91; 6,7 мкмоль/л (р<0,01 всех значений), СОД - 33,44; 35,62; 27,12; 37,08 мг/л (р<0,001 всех значений) соответственно. В первой группе пациентов, которые в течение 3 месяцев принимали триметазидин (таблица 2), медианные значения Imax понизились с 2128 до 1801 имп/сек (р<0,01), Iкон повысились с 352 до 398 имп/сек ((р<0,01), произошло снижение до контрольного уровня МДА с 6,57 до 4,12 мкмоль/л (р<0,001), СОД с 36,39 до 24,14 мг/л ((р<0,001).Одновременно наблюдалось достоверное снижение Mean, LQ , UQ до и после лечения. В процентном отношении различия медианных показателей Imax , Iкон, МДА и СОД до и после проведенной терапии составили 18,15%, 19,06%, 31,6%, 29,7% соответственно. Во второй группе больных, перенесших инфаркт миокарда, динамика медианных показателей оксидативного стресса была следующей: Imax понизился с 2079 до 1768 имп/сек (р<0,01), Iкон повысился с 348 до 366 имп/сек (р>0,05), снизились значения МДА с 5,82 до 4,56 мкмоль/л (р<0,001) и СОД с 34,64 до 29,13 мг/л (р<0,01), что составило 17,8%, 5,17%, 20,9%, 12,01% соответственно. Аналогичным образом изменялись значения Mean, LQ , UQ в группах сравнения. Исследованные показатели занимают следующие позиции в характеристиках оксидативного стресса. МДА образуется при окислительной деструкции гидропероксидов, является не только конечным продуктом ПОЛ и маркером интенсивности оксидативного стресса, но и обладает высокой цитотоксичностью. Его повреждающее действие, которое реализуется посредством разных механизмов, способствует агрегации и тромбообразованию, липоидозу стенки сосудов и атеросклерозу, нарушению структурной организации молекул биополимеров и их функции, за счет подавления гликолиза – необратимого повреждения мембран и нарушения их проницаемости для ионов [13, 14, 15, 16]. СОД относится к ферментам первой линии защиты от повреждающего действия свободно-радикального окисления. Это преимущественно внутриклеточный фермент, который содержится в растворимой фракции клеток и митохондриях. СОД осуществляет инактивацию супероксид-аниона, переводя его вначале в электронейтральную форму Н2О2, из которой под действием каталазы образуется Н2О и О2 , или глутатионпероксидазы – глутатион, либо Н2О2 в качестве нейтральной молекулы может покинуть клетку [13, 14, 17]. Показатели Imax и Iкон получены при исследовании кинетики хемилюминесценции сыворотки крови, позволяющей определить промежуточные стадии химических реакций, в процессе которых образуются возбужденные продукты: перекиси, гидроперекиси, синглетный кислород, осколки липидов, нуклеиновых кислот и др. Значение Imax отражает общую прооксидантную активность, уровень Iкон является суммарным показателем интенсивности антиоксидантных реакций [10]. В обеих группах исходные значения МДА,СОД, Imax , Iкон были сопоставимы, через 3 месяца после инфаркта миокарда в группах сравнения наблюдалась однонаправленная динамика изучаемых показателей. Вместе с тем, в 1-ой группе пациентов, которые дополнительно к стандартной терапии получали триметазидин, происходило более выраженное снижение МДА и СОД, чем во 2-ой группе. Уменьшение показателей МДА указывает на снижение и нормализацию интенсивности ПОЛ, что более активно происходило у больных с включением в терапию триметазидина. Ранее было показано, что при ИБС на фоне назначения триметазидина происходило улучшение процессов окислительного фосфорилирования и снижение продукции митохондриальных свободных радикалов [4, 5, 6]. В исследовании Belardinelli и соавт. триметазидин при ХСН у больных ИБС снижал концентрацию маркеров оксидативного стресса – МДА, гидроперекисей [7]. Более выраженное снижение показателя СОД и его нормализацию в первой группе по сравнению со второй можно объяснить с позиции субстратно-ферментных соотношений [13, 14, 17]. Так, степень активации СОД зависит от концентрации супероксид-аниона, в условиях его меньшей продукции исчезает необходимость избыточной активации ферментов антиоксидативной защиты, в том числе – СОД, и снижается ее активность. Получается, что триметазидин способствует восстановлению равновесия между показателями оксидантной и антиоксидантной систем как вследствие снижения образования первичных радикалов, в частности – супероксиданиона, так и вторичных, образованных в результате ПОЛ радикалов, одним из конечных продуктов которого и маркером является МДА. Уровень Imax, отражающий суммарную прооксидативную активность, в 1-ой и 2-ой группах понижался в одинаковой степени с некоторым преобладанием динамики в группе триметазидина. Значение Iкон, объединяющее ферменты первой линии защиты от свободно-радикального окисления и другие антиоксидантные соединения второй линии защиты при исходном снижении в первые дни ОИМ в обеих группах после проведенной терапии приближались к норме. Более выраженное усиление антиоксидантного потенциала наблюдалось у пациентов, получавших триметазидин. Полученные результаты свидетельствуют об активации оксидативного стресса в первые дни инфаркта миокарда, сложной и неоднозначной системе регулирования прооксидантно-антиоксидантного равновесия, антиоксидантных свойствах триметазидина, которые проявляются уменьшением активности перекисного окисления липидов и усилением антиоксидантной защиты. Выводы
Таблица 1. Клиническая характеристика больных (n = 112)
Таблица 2 Динамика показателей оксидативного стресса при лечении больных, перенесших инфаркт миокарда
^ О.В. Глебова Резюме У хворих з інфарктом міокарду досліджена ефективність включення до терапії триметазидіну, починаючи з 5 – 7 діб захворювання протягом до 3 місяців, і його вплив на показники оксидативного стресу. У групі пацієнтів, що отримували додатковий до базисної терапії триметазидін, відбувалося більш виражене зниження маркерів оксидативного стресу – малонового діальдегіду і активності супероксиддисмутази, збільшення сумарної антиоксидантної активності. Отримані результати вказують на здатність триметазидіну модулювати напруженість оксидативного стресу як зменшенням активності процесів пероксидації, так і посиленням антиоксидантного потенціалу. ^ інфаркт міокарду, постінфарктний період, оксидативний стрес, триметазидін. Динамика маркеров оксидативного стресса при лечении больных, перенесших инфаркт миокарда, триметазидином О.В. Глебова Резюме У больных с инфарктом миокарда исследована эффективность включения в терапию триметазидина, начиная с 5 – 7 суток заболевания продолжительностью до 3 месяцев, и его влияние на показатели оксидативного стресса. В группе пациентов, получавших дополнительный к базисной терапии триметазидин, происходило более выраженное снижение маркеров оксидативного стресса – малонового диальдегида и активности супероксиддисмутазы, увеличение суммарной антиоксидантной активности. Полученные результаты указывают на способность триметазидина модулировать напряженность оксидативного стресса как уменьшением активности процессов пероксидации, так и усилением антиоксидантного потенциала. ^ инфаркт миокарда, постинфарктный период, оксидативный стресс, триметазидин. Oxidative stress markers dynamics in treatment of the patients with post myocardial infarction by trimetazidine Glebova O. Summary In patients with myocardial infarction efficiency of treatment by trimetazidine was investigated starting from 5 - 7 days of the disease till 3 month, and its influence on oxidative stress data. In group, who were treated with trimetazidine additionally to standart scheme, we found more pronounced decreasing of oxidative stress markers – malondialdehyde and superoxide dismutase activity, increasing of total antioxidant activity. Results indicate trimetazidine ability to modulate the intensity of oxidative stress as reduction of peroxidation activity and strengtheming of antioxidant potential. Key words: myocardial infarction, post myocardial infarction period, oxidative stress , trimetazidine ^ 1. Кастанаян А.А., Неласов Н.Ю., Ерошенко О.Л., Казарян Н.Б., Дроботя Н.В. Влияние 3-КАТ ингибитора триметазидина на показатели глобальной и региональной систолической и диастолической функции миокарда левого желудочка у больных с сочетанным постинфарктным ишемическим синдромом // Кардиология – 3003. - №9. – С.21-27. 2. Л.Г. Воронков. Триметазидин при хронической коронарогенной сердечной недостаточности: время пришло? // Український кардіологічний журнал. – 2007. - №2. – С.48-55. 3. Васюк Ю.А. Ющук Е.Н., Хадзегова А.Б. и др. Сравнительное исследование эффективности триметазидина и милдроната при хронической сердечной недостаточности // Терапевтический архив. – 2007. - №2. – С.51-58. 4. Maupoli V., Rochette L., Talard A. et al. Diirect measurment of free radical generetion in isolated rat heart by electron paramagnetic resonance spectroscopy: . effect of trimetazidine / Eds. J. Emerit, L. Packer, C. Aucleir/ Preventive Med. – N.Y.: Plenum Press, 1990. – P. 373-376. 5. Guarneri C., Muscari C. Effect of trimetazidine on mitochondrical function and oxidative damage during reperfusion of ischemic hypertrophied rat miocardium // Pharmacology. -1993. – Vol.46. – P.324-331. 6. Карташова Е.А. Сравнительная оценка молекулярных эффектов цитопротекторов в комплексной терапии ишемической болезни сердца // Российский кардиологический журнал. – 2009. - №5 (79).- С. 62 – 67. 7. Belardinelli R., Solenghi M., Volpe L., Purcaro A. Trimetazidine improves endothelial dysfunction in chronic heart failure: an antioxidant effects? \\ Circulation – 2001. – Vol.104 (Suppl.II) – P.1612. 8. Задиониченко В.С., Лексина К.С., Тимофеева Н.Ю., Шехян Г.Г., Багатырова К.М., Миронова М.А. Влияние ингибиторов ангиотензин-превращающего фермента на оксидативный стресс, функцию эндотелия у больных инфарктом миокарда. // Кардиология. – 2009. - №7-8. - С. 32-37. 9. Реброва Т.Ю., Кондратьева Д.С., Афанасьев С.А., Базрах Е.И. Активность перекисного окисления липидов и функциональное состояние миокарда при ремоделировании сердца крыс после экспериментального инфаркта // Кардиология. – 2007. - №6. – С.41-45. 10. Меньшикова Е.Б., Ланкин В.З., Зенков Н.К. и др. Окислительный стресс. Прооксиданты и антиоксиданты // Москва: «Слово». – 2006. – 553 с. 11. Федорова Т.К., Коршунова Т.С., Ларская Э.Т. Реакция с ТБК для определения МДА крови методом флюориметрии. // Лабораторное дело. - 1983. - №3, - С.25-28. 12. Костюк В.А., Потапович А.И., Ковалева Ж.В. Простой и чувствительный метод определения активности СОД, основанный на реакции окисления кверцетина. // Вопросы медицинской химии. – 1990. - №2. – С.88-91. 13. Владимиров Ю.А., Проскурина Е.В. Лекции по медицинской биофизике. – Москва, 2007. – 432 с. 14. Ланкин В.З., Тихазе А.К., Каминный А.И., Беленков Ю.Н. Свободно-радикальные процессы при заболеваниях сердечно-сосудистой системы // Кардиологический вестник. – 2009. - № 1. – С.70-81. 15. Esterbauer H., Schaur R.J., Zollner H. Chemistry and biochemistry of hydroxynonenal, malonaldehyde and related aldehydes // Free Radic. Biol. Med. – 1991. – N 11. – P. 81-128. 16. Pirincioglu A.P., Gokalp D., Kizil G. et al. Malondialdehyde (MDA) and protein carbonyl (PCO) levels as biomarkers of oxidative stress in subjects with familial hypercholesterolemia // Clin. Biochem. – 2010. – N43(150 – P. 1220 - 1224. 17. Капелько В.И. Активные формы кислорода, антиоксиданты и профилактика заболеваний сердца // Российский медицинский журнал. – 2003. – Т.11, №21 – С.1185-1188. |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка:
Похожие:
База данных защищена авторским правом ©MedZnate 2000-2016
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям