Куликов Л. В. К90 Психогигиена личности. Вопросы психологической устойчивости и психопрофилактики: Учебное пособие. Спб.: Питер, 2004. 464 с.: ил. (Серия «Учебное пособие»)
|
|
Скачать 6.71 Mb.
|
|
Глава 8 СИТУАЦИИ РИСКА Несомненно, важнее, как человек принимает свою судьбу, нежели какова она на самом деле. ^ Общая характеристика ситуаций риска Индивидуальный жизненный путь человека наполнен ситуациями, требующими от него активности, способности принятия решения, варьирования стратегий поведения и при этом сохранения эмоционального благополучия и устойчивости. Эти «моменты проживания» имеют в литературе множество названий, часто близких друг к другу по содержанию. «Жизненные события» (С. Л. Рубинштейн, Т. Б. Карцева) и «жизненные ситуации» (Л. И. Анцыферова), «ситуации психологической угрозы» (Р. Лазарус) и «биографические события», «события внутренней жизни» (Н. А. Логинова). Ситуация — это определенная совокупность событий и обстоятельств. Ситуацию составляют события разного вида: прежние, не потерявшие значимости; наступившие (новые) значимые события, желательные и нежелательные события; вероятные события. В ситуацию входит и перечень обстоятельств — внешних по отношению к человеку факторов. Многие ситуации характеризуются тем, что обстоятельства могут быть разделены на два вида: а) обстоятельства, не поддающиеся изменению под воздействием активности субъекта; б) обстоятельства, которые, хотя бы потенциально (вероятностно) могут, быть изменены волей субъекта. В ситуационной динамике личности особенно важны две ориентации: на изменение ситуации или изменение себя (приспособление к ситуации). Средством для изменения обстоятельств часто выступает порождение событий. Развитию и укреплению саногениого потенциала способствует как изменение ситуации, в пределах возможностей человека, так и приспособление к ней. Поскольку ситуация либо полностью, либо в опре- деленной степени является внешней для человека, неподвластной ему, то нередко она включает в себя ряд факторов, которые могут вызвать состояние риска или болезненное состояние. Уточним различия между понятиями состояния риска и ситуации риска. Здоровье, как состояние, может иметь различные уровни, различные степени отличия от болезни. С. Б. Семичов (1987) утверждает, что болезни очень часто предшествует состояние предболезни. Пред-болезнь является одной из степеней здоровья. По его мнению, состояние здоровья может быть разделено на следующие степени, отличающиеся друг от друга мерой вероятности возникновения болезни.
5. Предпатология (функциональная норма), или повышенный риск. Характеризуется наличием предпосылок для возникновения патологии, которые, однако, не отражаются на общем функционировании организма и личности, не сопровождаются дезадаптацией. К предпатологии следует относить:
6. Предболезнь (дисфункциональное состояние). О предболезни допустимо говорить только с момента возникновения дезадаптации, что придает ей качественные особенности, отличающие ее от нормы, поскольку норма всегда предполагает сохранность функции на оптимальном уровне. В то же время предболезнь отличается и от болезни тем, что ей недостает одного или нескольких необходимых компонентов для постановки нозологического диагноза, а также порой сосуществованием дезадаптации с повышенными функциональными показателями. В плане градаций здоровья ситуация повышенного риска и состояние повышенного риска могут быть отнесены к одному пункту -предпатологии. Но психогигиене и психопрофилактике существенно важны различия между этими феноменами. По нашему мнению, необходимо обращать внимание на то, что во многих состояниях повышенного риска личностная обусловленность сильнее ситуационной. Сдвиги в психической активности под воздействием ситуации риска больше обусловлены внешней, средовой детерминацией. Хотя, разумеется, фактор индивидуальности и здесь не может быть исключен в рассмотрении негативных состояний и угрозы психическому и физическому состоянию. Острые и сильные травмирующие воздействия в ситуациях катастроф и стихийных бедствий «неактуальны для личности» и не связаны с особенностями преморбида (Ушаков, 1987). В главе 4 было отмечено, что одним из аспектов психологической устойчивости личности является уравновешенность. Уточним, о каком равновесии идет речь. Временной аспект бытия личности невозможно описывать без учета потока событий жизни личности. Среда втягивает личность в поток событий, но и личность порождает события. В психогигиеническом аспекте главное — это равновесие между потоками приходящих и порождаемых событий. Равновесие здесь может быть определено как баланс двух тенденций. Первая тенденция — приспосабливаться, спокойно принимать происходящее, если наступившее неизбежно. Вторая тенденция — менять ситуацию в соответствии со своими потребностями, желаниями, целями. Всю жизнь человек что-то теряет, такова диалектика бытия. Если он не теряет веру в то, что может что-то создать, изменить, то он не теряет и равновесие в событийном потоке бытия. Это дает возможность сохранять спокойствие, равновесие под ударами судьбы. Спокойствие при осознании того, что никакая ситуация не может быть возвращена, восстановлена, потому что поток событий имеет только одно направление. Принятие этого и является второй линией равновесия. ^ Стрессоры в сфере труда Несмотря на огромное значение активности для поддержания и усиления саногенного потенциала, и работа, трудовая деятельность часто связаны со многими возможными причинами стресса. Но следует уточнить, что нередко трудовая деятельность, та или иная производственная ситуация выступают не столько причиной, сколько поводом для возникновения стрессового состояния работников. Вряд ли требуется развернутое доказательство того, что для большинства людей профессиональная деятельность является основным руслом самореализации. Для описания стресса, связанного с профессиональной деятельностью, используются различные понятия: «рабочий стресс», «профессиональный стресс», «организационный стресс». «Рабочий стресс» («job stress, stress at work») возникает из-за причин, связанных с работой, — условиями труда, местом работы. «Профессиональный стресс» («occupational stress») возникает из-за причин, связанных с профессией, родом или видом деятельности. «Организационный стресс» («organizational stress») возникает вследствие негативного влияния на субъекта особенностей организации, в которой он работает. Эти понятия являются близкими, но не синонимичными. Их следует использовать в соответствии с тем, какие именно факторы выходят на передний план. Негативное воздействие на работника могут оказывать плохие условия труда, слабая техническая оснащенность, неритмичная рабочая нагрузка, неудобный график труда (например, нарушающий естественные циркадные ритмы) и схожие причины. Эти и другие факторы могут иметь место не только вследствие несовершенства организации, но и по объективным причинам (неблагоприятные климатические условия, отсутствие необходимых технических решений, неравномерность спроса на данный вид труда, вынужденно круглосуточная работа или дежурство и т. п.). Они могут действовать и вне организации, например в индивидуальном труде. Такого рода факторы вызывают рабочий стресс. Многие профессии независимо от особенностей конкретного рабочего места (региона, отрасли...) связаны со вполне определенными стрессорами. В этом случае нередко говорят о том, что сама профессия носит стрессовый характер. Такое положение дает основание употреблять термин профессиональный стресс. Наконец, неблагоприятный психологический климат в рабочей группе, неумелое руководство, нерациональное или недостаточно точное распределение должностных обязанностей, плохо организованные информационные потоки, неясные цели деятельности, неопределенность перспектив развития предприятия и ряд других факторов такого же порядка вызывают у работников соответствующей организации (предприятия, учреждения) организационный стресс. ^ Трудно перечислить все многообразие производственных факторов, которые могут непосредственно или постепенно вызывать стрессовое состояние (производственные шумы, вибрация, укачивание на транспортных средствах, ограниченное рабочее пространство, неудобная поза и т. п.). «Современные технологические процессы часто создают рабочую среду, весьма отличающуюся от среды обитания, к которой люди приспособлены ходом эволюционно-биологического процесса» (Китаев-Смык, 1988). Немаловажный фактор — временной график работы: повышенная продолжительность смены (в том числе сверхурочные часы), приводящая к переутомлению, неудобные часы на работе. Человеческий организм имеет естественные, циклические ритмы в течение суток, которые включают периоды сна и активной деятельности. Биологически человек предрасположен к тому, чтобы активно действовать в дневное время и восстанавливать силы в ночное время. Однако производственная необходимость зачастую требует изменения данного природного ритма. Помимо нарушения циклических ритмов сверхурочные часы работы имеют два дополнительных фактора, вызывающих стресс: а) у человека не остается времени, которым бы он мог распоряжаться по своему усмотрению; б) непредсказуемые часы работы могут мешать развитию его личных связей, хобби, которые обычно облегчают человеку последствия стресса. При работе в экстремальных условиях возникает сложная картина изменений в физиологических процессах, психике, социально-психологических характеристиках личности. Сильное разрушающее воздействие на организм и личность оказывает монотония: сенсорная, двигательная, эмоциональная. Привыкание (адаптация) к трудностям такого рода очень ограниченно. Снижение негативных последствий монотонии возможно лишь при основательном изменении условий труда. При широком понимании рабочего стресса к нему следует отнести разного рода активность, в том числе и ту, которая не связана с профессиональной деятельностью или с профессиональным образованием индивида. Многие увлечения (хобби) не только способствуют весьма эффективной рекреации, отвлечению от связанных с работой переживаний, но и дают возможность для раскрытия творческого потенциала, ощущения полноценной самореализации. Более того, известно, что нередко увлечение становится новой профессией, более значимой, чем прежняя, приносящей больший доход, кардинально меняющей характер деятельности и образ жизни. Увлечения не всегда уберегают от стрессов, в первую очередь -стрессов острых. Они часто предполагают проявление активности (работу в широком понимании) в экстремальных условиях: путешествия, построение и испытание необычных транспортных средств, экспериментирование над живой природой, проверка возможностей организма и т. д. При определенных обстоятельствах и домашняя работа приводит к стрессу (чаще кратковременному, реже — долговременному). ^ Для целого ряда профессий характерна недостаточная двигательная активность. Сюда должны быть отнесены профессии операторского труда, умственного труда (программисты, бухгалтеры, экономисты и т. д.), управленческого труда, научного труда. Сильным стрессором становится то обстоятельство, что в большинстве профессий объем информации, необходимой для того, чтобы просто сохранять уровень компетентности, постоянно расширяется. Например, в научной и технической сферах скорость появления на рынке новых идей, технологий, исследовательских разработок растет стремительно. К профессиональному стрессу следует отнести феномен профессионального выгорания, обычно принимающего форму затяжного течения. Н. В. Гришина рассматривает понятие выгорания (-«burnout») (Гришина, 1997), которое обозначает переживаемое человеком состояние физического, эмоционального и психического истощения, вызываемое длительной включенностью в ситуации, содержащие высокие эмоциональные требования, что тождественно хроническим стрессовым ситуациям. Повседневное напряжение в профессиональной деятельности приводит к переутомлению. Главным источником профессионального выгорания является избыточное общение с людьми, род деятельности, требующей особых эмоциональных затрат. Люди таких профессий не свободны в проявлении чувств приязни и неприязни, симпатии и антипатии, любви и ненависти. Многие профессионалы утверждают, что эти человеческие эмоции временами могут вызвать стресс, намного более сильный, чем что-либо другое. И все профессионалы, контактирующие с людьми, часто вынуждены так или иначе справляться с сильными чувствами своих клиентов и подчиненных, а также со своими собственными. В литературе отмечается положительная связь между синдромом профессионального выгорания и социальной незащищенностью персонала. Экспериментальные данные, представленные Н. Е. Водопьяновой, А. Б. Серебряковой и Е. С. Старченковой, показывают, что в условиях межличностных конфликтов люди, не ощущающие социальной поддержки, более подвержены «выгоранию» (Водопьянова и др., 1997). Эмоциональное истощение проявляется прежде всего в чувстве беспомощности, безнадежности, близости эмоционального срыва, мыслях о суициде. Может возникать чувство «приглушенности», «притупленности» эмоций, когда человек не в силах отозваться, эмоционально откликнуться на ситуации, которые, казалось бы, должны его тронуть. Психологически профессиональное выгорание начинает проявляться в постепенном развитии негативных установок в отношении себя, работы, тех, с кем приходится работать. Контакты с ними становятся более «бездушными», «обезличенными», иногда формальными. Возникающие негативные или жесткие установки по отношение к «клиентам» (пациентам, больным, ученикам и т. д.) могут иметь скрытый характер и поначалу выливаться во внутреннее раздражение, чувство неприязни, которое сдерживается, но постепенно могут возникать и эмоциональные вспышки. Важное проявление профессионального выгорания — постепенно нарастающее недовольство собой, уменьшение чувства личной успешности, развивающиеся безразличие и апатия, уменьшение ощущения ценности своей деятельности. Замечая за собой негативные чувства и проявления, человек винит себя, у него снижается как профессио- нальная, так и личностная самооценка. Он начинает переживать чувство собственной несостоятельности, безразличие к работе, иногда и утрату прежде значимых для него жизненных ценностей. Н. Е. Водопьянова (2003) систематизировала индивидуальные последствия выгорания в аспекте переживаний субъективного неблагополучия (табл. 8.1). ^ Переживание неблагополучия «Душевные потери» (последствия выгорания) Социальное Потеря удовлетворенности качеством отношений с реципиентами (клиентами, пациентами), коллегами или высшим руководством; притупление интереса и душевности к тем, с кем необходимо общаться в статусно-ролевых позициях; дегуманизация служебных отношений, потеря доброжелательности, заботливости и радушия в ситуациях делового общения; потеря интереса к клиентам; неудовлетворенность социальной и административной поддержкой, переживание отчужденности Духовное Неудовлетворенность самореализацией; переживание бессмысленности усилий и безнадежности в осуществлении жизненных планов; потеря веры в собственные силы и потенциальные возможности; снижение планки личностного роста; «потеря себя» Физическое Потеря физической свежести и силы; физическое истощение, психосоматические недомогания, бессонница, нарушение аппетита; ощущения нездоровья Материальное Потеря энтузиазма и мотивации к материальным заработкам, ощущение «заработанное™»; потеря клиентов Психологическое Потеря позитивного настроения и эмоциональной свежести; снижение самооценки, связанной с работой; ощущение опустошенности; истощение позитивной энергии; утрата желаний; неудовлетворенность своим настроением и отсутствием жизнерадостности; потеря душевного равновесия (раздражительность, несдержанность, изнеможение, переживание чувства вины, зависимости и др.); нарушения в мотивационно-установоч-ной сфере и в профессиональном поведении Поглощенность работой существенно влияет на профессиональное выгорание. Большинство людей формируют основные представления о себе на основе выполняемой ими работы. Слишком сильная поглощенность работой означает, что, выполняя ее, человек становится высокочувствительным ко всему, что бросает тень на его профессиональную компетентность. Стресс в профессиональной жизни усиливается еще больше, если он дополняется домашними и социальными стрессами. Не следует забывать и о давлении социальных образцов и норм поведения. Так, например, «учитель должен всегда быть внимательным, терпеливым, добрым, выдержанным, все понимающим, спокойным и т. д.» ^ Обобщая мнение многих авторов, можно выделить ряд основных источников организационного стресса. Плохое распределение труда и нехватка обслуживающего персонала или технических исполнителей вызывает необходимость выполнять работу ниже своего профессионального уровня и компетентности. Это уменьшает количество времени для выполнения непосредственных обязанностей работника. При этом снижается эффективность деятельности, у работника возникает ощущение, что его профессиональные навыки и способности недооцениваются. Сюда же должны быть отнесены и нечеткие инструкции, определяющие границы ответственности работника. Нечеткий перечень служебных обязанностей делает работника очень уязвимым. Неопределенность перспектив организации может принимать форму частых перемен в местной политике, в результате которых сотрудники никогда точно не знают, что происходит. Перспективное планирование становится трудным. Не успев привыкнуть к одной последовательности процедур и решений, служащие вынуждены изменять свой стиль мышления и приучать себя к чему-то совершенно новому. Неопределенность может принимать форму незнания основного для работника момента: удастся ему удержаться на рабочем месте или нет. Несколько менее остра неопределенность в связи с изменениями в служебной иерархии. Особого внимания заслуживает процесс реорганизации на производстве и такая его составляющая, как введение инноваций. Л. Г. По-чебут и В. А. Чикер определяют инновации как процессе внедрения нового в различные сферы деятельности, производства и промышленности (Почебут, Чикер, 1997). Низкий должностной статус, маленькая зарплата и отсутствие перспектив служебного роста являются весьма существенными факторами организационного стресса. Хорошая зарплата и комфортные условия службы ценны не только сами по себе (хорошая зарплата позволяет избегать стресса, финансовых проблем, а благоприятные условия способствуют эффективности труда). И то и другое действенно подтверждает, что человека ценят как профессионала. Возможность служебного роста способствует осознанию как ценности собственного профессионализма, так и уверенности в долговременных перспективах. Без таких целей многие люди испытывают стресс, вызванный ущемлением их притязаний. Совместно с сотрудниками мы (Игнатова, Куликов и др., 1995) выявили степень выраженности стрессоустойчивости в зависимости от должностного статуса. Стрессовые состояния среди занятого населения наиболее выражены у рабочих. Среди руководящего персонала стресс более выражен у руководителей верхнего уровня — первых лиц предприятий, учреждений и организаций. От разрушительного стресса здесь спасают позитивное настроение — высокие показатели самореализации и активность личностной позиции, а также высокий уровень самопринятия. По характеристикам состояний инженерно-технические работники достаточно схожи с руководителями среднего уровня, однако у последних выше запас стрессоустойчивости — больше удовлетворенность ходом жизни и самореализацией, высокий уровень самопринятия — самый высокий среди всех сравниваемых по должностному рангу групп. Наиболее благоприятное состояние свойственно руководителям нижнего звена. Возможно, что на этом уровне должностной иерархии происходит некоторое «взаимопогашение» влияния различных факторов риска стрессового состояния — уже нет факторов риска нижних уровней и еще нет — факторов верхних уровней. Очень значимыми причинами организационного стресса выступают слабость руководства и неудовлетворительный психологический климат. В последнем случае нарушается взаимоподдержка коллег. В результате — ограничение возможностей обсуждения профессиональных проблем, получения одобрения, поддержки и успокоения от осознания того, что коллеги переживают те же трудности. Конфликты с коллегами вызывают нечеткий перечень функциональных обязанностей, сверхурочная работа, борьба за статус и продвижение по службе. «Эмоциональный климат» в коллективе портят необоснованное недоверие, грубость, склоки, недобросовестное отношение к делу отдельных сотрудников. Таким образом, место работы и должность, избранная профессия и профессиональный рост, психологический климат в организации и видение своей роли в общем деле могут быть основой чувства удовлетворенности своим местом в жизни, инициировать переживания полноты самоотдачи, удовлетворенности ходом самореализации, могут давать желаемое эмоциональное насыщение от межличностных отношений на работе. Вместе с тем все эти аспекты в неблагоприятных качествах приводят к общему чувству неудовлетворенности жизнью, размыванию смысла жизни, обесцениванию труда, к затяжному стрессу со многими вытекающими последствиями для личности и организма. То или другое положение возникает как следствие взаимодействия большой совокупности объективных и субъективных факторов, внешних обстоятельств и особенностей личности. Возникающий в трудовой деятельности стресс имеет разную природу. Это следует учитывать как в выборе направлений, подходов к его преодолению, так и выборе конкретных методик, отдельных приемов снижения стресса. Одни причины стрессового состояния могут быть нейтрализованы личными усилиями субъекта, другие требуют организационных решений: изменения организационной политики и структуры, перехода на новый этап развития организации, технологической модернизации предприятия, улучшения условий труда и т. д. Третьи факторы стресса профессиональной деятельности (имеющей черты выраженного профессионального стресса) могут стать менее разрушительными при поддержке со стороны общественных институтов, изменении позиции государственных органов (влияющих на статус профессии). Они могут быть ослаблены при соответствующих изменениях в общественном, сознании, при существенных изменениях во взглядах на профессию и упрочении необходимого отношения к представителям данной профессии. ^ Сенсорная леприваиия В обычных условиях человек чрезвычайно редко сталкивается с прекращением воздействия раздражителей на рецепторы и не отдает себе отчета, насколько важным условием для нормального функционирования его мозга является «загруженность» анализаторов. В. И. Лебедев (1989) описывает последствия сенсорного голода для психики. Эмоциональный фон всегда сопровождает в период бодрствования психическую деятельность, но замечается он лишь в тех случаях, когда сдвигается в положительную или отрицательную сторону. На этапе неустойчивой психической деятельности при воздействии монотонии наблюдаются колебания эмоционального фона с тенденцией его снижения. В сурдокамерных экспериментах у ряда испытуемых через неделю появлялась эйфория, сменявшаяся сонливостью и потерей интереса к эксперименту. К концу десятого дня появлялись раздражительность и вспыльчивость. В дальнейшем обнаруживались снижение работоспособности, общее понижение психического тонуса, вялость и апатия, ослабление волевых процессов, эмоциональная лабильность, раздражительность, скука и тоска, расстройство сна. Состояние апатии, безразличия, заторможенности наблюдалось и у испытуемых в годичном гермокамерном эксперименте. С увеличением времени пребывания на арктических станциях у зимовщиков также обнаруживалось смещение ритмов биопотенциалов мозга в сторону низких частот. Эти изменения коррелировали с эмоциональными состояниями полярников: отмечались меланхолия, апатия, в отдельных случаях — выраженная депрессия. ^ В. И. Лебедев (1989) анализирует интересные наблюдения людей, находившихся в условиях одиночества. В. Виллис, вспоминая о своем трансатлантическом плавании на плоту, пишет: «...с одиночеством связаны и минуты страданий, когда тобой овладевает смутная тревога от сознания, что ты живешь на краю бездны. Человек нуждается в общении с себе подобными, ему необходимо с кем-нибудь разговаривать и слышать человеческие голоса». Врач А. Бомбар, переплывший с целью эксперимента на резиновой лодке Атлантический океан, заключает: «Полное одиночестве невыносимо. Горе тому, кто одинок!» Длительное одиночество неизбежно вызывает изменения в психической деятельности. Р. Бэрд после трех месяцев одиночества на леднике Росса (Антарктида) оценил свое состояние как депрессивное. В его воображении рождались яркие образы членов семьи, друзей. При этом исчезало ощущение одиночества. Появлялось стремление к рассуждениям философского характера. Часто возникало чувство всеобщей гармонии, особого смысла окружающего мира. Христина Рит-тер, проведшая 60 суток в одиночестве в условиях полярной ночи на Шпицбергене, рассказывает, что ее переживания были сходны с теми, которые описал Бэрд. У нее возникали образы из прошлой жизни. В мечтах она рассматривала свою прошлую жизнь как в ярком солнечном свете. Оно чувствовала, что как бы слилась воедино со Вселенной. У нее развивалось состояние любви к этой ситуации, сопровождавшееся очарованием и галлюцинациями. Эту «любовь» она сравнивала с состоянием, которое испытывают люди при приеме наркотиков или находясь в религиозном экстазе. Известный русский психиатр П. Б. Ганнушкин еще в 1904 г. отмечал, что реактивные психические состояния могут развиваться у людей, по тем или иным причинам оказавшихся в условиях социальной изоляции. Ряд психиатров описывают в своих работах случаи развития реактивных психозов у людей, попавших в социальную изоляцию вследствие незнания языка. Говоря о так называемых «психозах старых дев», немецкий психиатр Э. Кречмер четко выделяет как одну из причин относительную изоляцию. По этой же причине реактивные состояния и галлюцинозы могут развиваться у одиноких пенсионеров, вдовцов и др. Особенно отчетливо патогенное воздействие этого фактора на психическое состояние выступает в условиях одиночного заключения. Представляют интерес самонаблюдения революционеров, подвергшихся одиночному заключению. Декабрист Беляев в своих воспоминаниях о пребывании в Петропавловский крепости рассказывает: «Одиночное, гробовое заключение ужасно... То полное заключение, какому мы сначала подвергались в крепости, хуже казни». Революционер М. А. Бакунин в одном из писем сообщал: «Ах, мои дорогие друзья, поверьте, всякая смерть лучше этого одиночного заключения, столь восхваляемого американскими филантропами!» Э. Тельман в письме другу писал: «Раньше я никогда не чувствовал и не представлял себе так реально, что значит находиться в одиночном заключении и быть изолированным от людей, какое психологическое воздействие это оказывает с течением времени на думающего человека, если он присужден так жить годами». «Безумие, — пишет советский историк М. Н. Гернет, — было для узников почти неизбежным уделом при более длительных сроках пребывания в крепости». Немецкий психиатр Э. Крепелин в своей классификации психических болезней выделил группу «тюремных психозов», к которым он относит галлюцинатор-но-параноидные психозы, протекающие при ясном сознании и возникающие обычно при длительном одиночном заключении (Лебедев, 1989). Главная трудность ситуаций одиночества — недостаток внешней стимуляции физического и социального характера. В человеке, как существе социальном, исторически развивавшемся в больших группах, филогенетически закрепилась потребность к постоянному общению с себе подобными. Поэтому потеря контактов с другими людьми, длительное одиночество представляют для него серьезный фрустрирую-щий фактор. Л. П. Гримак (1991) пишет о различиях абсолютного и относительного одиночества. Первое встречается сравнительно редко и, если исключить специальные эксперименты, — чаще всего бывает следствием несчастных случаев (обвал в шахте, происшествие в безлюдной местности, на море и т. п.). Для относительного одиночества жизненных предпосылок оказывается значительно больше. По продолжительности, степени изоляции и по своему происхождению формы относительного одиночества могут быть самыми разнообразными. Так, например, в условиях относительного одиночества протекают многие виды профессиональной деятельности, когда общение с другими людьми осуществляется лишь эпизодически (летчики-истребители, водители автотранспорта, космонавты и т. п.). Термин структурирование времени, по мнению Л. П. Гримака (1991), недостаточно точно отражает сущность психологического явления, определяемого им. Будет точнее под этим термином подразумевать наполненность времени деятельностью, ибо только деятельность и структурирует поток бодрствующего сознания. Такое уточнение более верно, потому что общение с собой и как психическая деятельность по реальному управлению собственной личностью, и как фантазия — «общение в памяти» или же грезы на «заданную тему» -представляет собой мощный способ именно наполнения времени деятельностью. Умение занять себя, найти форму общения, деятельности играет особенно важную роль в экстремальных условиях жизни. Рациональное использование избытка свободного времени в вынужденном одиночестве позволяет сохранять на вполне приемлемом уровне даже биологические функции организма. Гримак в качестве иллюстрации этого положения рассматривает случаи из практики одиночного заключения, описанные Львом Разгоном. «Мой тюремный день был расписан почти по минутам, — пишет он. — Я одновременно сочинял несколько книг: в разное время дня разные книги. Я их придумывал по страницам, главам, частям. Иногда — как будто я сидел за столом, за бумагой — я подолгу задумывался над какой-нибудь фазой, словом... Потом был "музыкальный час" - когда я вспоминал музыку. • I И много времени я отводил предстоящему судебному процессу... В программу моих ежедневных заданий входила еще шестикилометровая прогулка. Камера имела пять шагов в длину, три в ширину. По диагонали — семь шагов. И я гулял. Проходя мимо стола, я каждый раз перекладывал спичку и таким образом считал шаги. Очень быстро я научился делать это совершенно автоматически. По тому, сколько раз спички перешли с одного места на другое (что я тоже отмечал), я узнавал пройденное расстояние. Само собою, большинство моих сочинительств и других умственных игр происходило во время прогулки». Хорошим способом наполнения времени является игровая деятельность, направленная как бы на самого себя (решение кроссвордов, ребусов, шахматных задач и т. п.). Такой тип игровой деятельности известен под названием лудизм. Его отличие от соревновательной игры в том, что такая игра стимулируется стремлением сообразить, найти решение, а не чувством соревнования и соперничества с другим. Играющий борется с трудностями, содержащимися в самой игре, а не против конкурента. Можно сказать, что соревнование идет с самим собой. Другим видом преодоления монотонии в условиях одиночества, изоляции является творчество (очень часто литературное), обращение к искусству. Возникающая в условиях одиночества повышенная потребность в самоанализе может служить своеобразной психической разрядкой, преодолением этого тягостного состояния за счет интенсификации самообщения (Гримак, 1991). Пребывание человека в условиях индивидуальной изоляции может повести к целому ряду нарушений в области восприятия, мышления, памяти, внимания, эмоциональных процессов. У испытуемых возникает состояние напряжения, появляются раздражительность, несдержанность, эмоциональная неустойчивость, ухудшается умственная работоспособность, понижается способ концентрации внимания и т. п. Особенно жесткие условия индивидуальной изоляции — полная тишина, темнота, постоянная оптимальная температура и т. п. — вызывают довольно серьезные отклонения в психических процессах, вплоть до галлюцинаций. Состояние одиночества в естественных условиях существенно отличается от индивидуальной изоляции в строгом эксперименте. Так, например, у мореплавателей-одиночек, полярных исследователей не происходит изменений в познавательных способностях. Причина -в их вынужденной постоянной активности: перед ними все время встают новые задачи, от правильного и быстрого решения которых порой зависит жизнь. Снижение же активности, увеличение числа элемен- тов сенсорной депривации (слабое освещение или полная темнота, тишина, пониженная двигательная активность) действительно вызывают ухудшение памяти, затрудняют осмысливание и обобщение чувственных восприятий. И наоборот, появление возможности даже минимального общения при тех же условиях сенсорной депривации, как, например, в условиях групповой изоляции, снимает ряд существенных моментов, присущих индивидуальной изоляции. Даже в жестких условиях лабораторного исследования значительно уменьшается воздействие сенсорной депривации. Правда, следует сказать, что постоянное пребывание в замкнутой группе людей ставит перед человеком другие, не менее сложные проблемы и трудности. Подытоживая анализ ситуаций одиночества, Л. П. Гримак (1991) отмечает, что существует ряд условий, способствующих успешному перенесению индивидуальной изоляции. Это прежде всего максимально возможная включенность в целенаправленную деятельность, высокая адекватная мотивация, четкое осознание необходимости решения задач исследования или путешествия как своих личных. Замечено, что одиночество легче переносят люди, хорошо информированные о возможных психических состояниях, «ориентирующиеся» в реакциях организма и самочувствии в условиях изоляции, знающие способы самоорганизации жизнедеятельности в этих условиях. Ситуация изоляции является, таким образом, стрессовой и экстремальной для индивида настолько, насколько он сам воспринимает ее как таковую. Н. Ю. Хрящева (1992) сравнивала тяжесть ситуаций одиночества. Вынужденная изоляция при равных условиях переносится тяжелее, чем добровольная. Кроме того, учитывая временной фактор, можно выделить еще два вида изоляции: первый, когда период изоляции заранее определен, и второй, когда один человек или группа людей находятся в изоляции на неопределенный промежуток времени. Тяжелее переносится изоляция, если человек не знает момента ее завершения. В том случае, когда период изоляции определен, происходит настройка на заданную длительность. |
средне
1
отлично
1
Похожие:
База данных защищена авторским правом ©MedZnate 2000-2016
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям