Ирование финансовых средств по нормативам бюджетной обеспеченности расходов на здравоохранение в расчете на одного жителя
|
|
Скачать 1.68 Mb.
|
|
^
Дети с хронической гастродуоденальной патологией (ХГДП) традиционно относятся к группе риска по дефициту железа 1, 2, 3. Определение ферритина в сыворотке крови (СФ) считается самым информативным тестом для выявления латентной сидеропении, так как по его уровню можно судить о количестве депонированного железа в организме Воспалительные заболевания любой локализации увеличивают содержание СФ, что указывает о перераспределении железа в организме с увеличением его депонирования 4. Целью нашей работы стала оценка распространения дефицита железа у детей с ХГДП. Обследовано 308 детей в возрасте от 5 до 15 лет. Среди них 244 ребенка с ХГДП и 64 – группа сравнения, которую составили дети, не имеющие патологии желудка и двенадцатиперстной кишки. Среди детей с ХГДП 19,7% имели уровень СФ 20мкг/л, что указывает на истощение тканевых запасов железа. Гипосидеремия (снижение уровня сывороточного железа ниже 12,5 мкмоль/л) встречалось в группе детей с ХГДП чаще, чем в группе сравнения (15,2% против 9,5% соответственно, p 0,05). Частота сидеропении в период обострения гастрита была выше, чем в ремиссии составила 11,6% против 5,8%, p 0,02. Анемия выявлена у 7% детей с ХГДП. Подавляющее большинство этих детей имели гастрит или гастродуоденит в стадии обострения. По уровню СФ больные с анемией распределились следующим образом: СФ 20 мкг/л – 38,9%, СФ 20-40 – 33,3%, СФ больше 40 мкг/л у - 27,8%. Таким образом, истинный железодефицитный характер анемии (СФ 20 мкг/л) имели лишь 38,9% всех детей с ХГДП. Полученные результаты указывают на перераспределительный характер анемии у 62,1% детей с ХГДП. В данной ситуации основным методом лечения анемии является ликвидация причины – лечение самой ХГДП, а не назначение препаратов железа. В настоящее время Helicobacter pylori (HP) считается важнейшим этиопатогенетическим фактором возникновения и хронического течения ХГДП. Средний уровень СФ у хеликобактерпозитивных больных был ниже, чем при отсутствии данного возбудителя (45,1 4,2 мкг/л против 61,7 7,1 мкг/л соответственно, р 0,05). Для санации НР была использована трехкомпонентная схема лечения (Амоксициклин + Де-нол + Трихопол). При сравнении уровня гемоглобина выявлено, что у хеликобактерпозитивных больных после санации он увеличился с 132,6 3,5 г/л до 141,0 2,0 г/л (р 0,05). Это свидетельствует о важной роли НР в развитии дефицита железа у детей и позволяет отнести хеликобактерпозитивных больных в группу риска по развитию дефицита железа. Выводы: при выявлении анемии у детей с ХГДП необходимо уточнить стадию воспалительного процесса и, несмотря на достаточно частое снижение у этих больных уровня сывороточного железа, не спешить назначать им препараты железа. В первую очередь необходимо провести лечение основного заболевания, санацию при выявлении НР у больного ребенка и лишь затем, если уровень гемоглобина и сывороточного железа остаются низкими, - назначить препараты железа. Литература
РОЛЬ И МЕСТО НЕОТЛОЖНОЙ ГЕРИАРТРИИ В ПРАКТИКЕ СЕМЕЙНОГО ВРАЧА ^ По прогнозам ООН и ВОЗ к 2025г в мире будет проживать более 1 млрд. человек в возрасте старше 60 лет, т.е. в 5 раз больше нежели в середине XX века. В настоящее время в Белоруссии проживает более 2 млн. человек пожилого и старческого возраста с постоянной тенденцией к увеличению. Уже сейчас во многих лечебных учреждениях нашей страны пожилые пациенты составляют 40% и более. Не секрет, что многие больные старше 60 лет, особенно в сельской местности, по объективным и субъективным причинам не могут во время попасть на стационарное лечение из-за неправильной диагностики заболеваний. При анализе больничной летальности становится ясно, что именно патология у пожилых больных является часто нерешимой проблемой для врачей всех специальностей. Не вызывает сомнения, что своевременная диагностика острых заболеваний органов брюшной полости, а также ранняя доставка таких пациентов в стационар – является одним из принципиальных моментов в лечении больных любого возраста, а пожилого особенно. При вводимой системе оказания медицинской помощи населению Белоруссии, особенно сельскому, именно врач общей практики обязан выполнить эту задачу на высоком профессиональном уровне. При этом он должен полностью выполнить функцию врача скорой медицинской помощи. Нами проведен сравнительный анализ диагностики на догоспитальном этапе ургентной патологии органов брюшной полости у лиц старше 60 лет врачами скорой медицинской помощи г. Минска в периоды: 1998-2002гг и 1988-1992гг. За эти же периоды был проведен анализ госпитализации этих больных позже 24ч от начала заболевания. Результаты отражены в табл. 1. Таблица 1Удельный вес пациентов старше 60 лет, поступивших с неправильным диагнозом и позже 24ч в различные периоды
Из табл. 1 видно, что пациенты пожилого и старческого возраста стали поступать в стационар с ошибочными диагнозами в 1,5-2 раза чаще, чем 10 лет назад. Поступивших позже 24ч с момента начала заболевания стало также в 1,5-2 раза больше. Что касается пациентов моложе 60 лет, то здесь несколько иные показатели. Так при остром аппендиците неправильный диагноз направления был у 5,5% больных, остром холецистите – у 11,8%, остром панкреатите – у 23,8%, ОКН – у 35,7%, т.е. в 1,5-2 раза реже. При этом следует отметить, что удельный вес больных, поступивших позже 24ч после начала заболевания был таким же, как и у пожилых. Это говорит, в первую очередь, о снижении квалификации врачей скорой помощи в вопросах неотложной хирургии, в общем, и неотложной гериатрии, в частности. Анализ сегодняшней программы подготовки врача общей практики показывает, что особенности течения различных заболеваний у больных пожилого и старческого возраста практически не изучаются. Учитывая данное обстоятельство необходимо при подготовке врача общей практики уделить особое внимание вопросам оказания неотложной помощи больным пожилого и старческого возраста, требуется срочная коррекция программ обучения по данной специальности. ^ Г.Н.Захлевная, Н.А.Гурина, Е.К.Захлевная Кафедра семейной медицины МАПО, Санкт-Петербург, Россия Семейный врач — это высокопрофессиональный интернист, владеющий нужным объемом знаний и практических навыков в области узких специальностей, в том числе и офтальмологии. В пределах своей компетенции семейный врач оказывает некоторый объем специализированной помощи самостоятельно, привлекая при необходимости узких специалистов. В результате такой деятельности медицинские услуги, входящие в структуру специализированной помощи, становятся более доступными. Поэтому очень важна преемственность в работе семейного врача и узких специалистов. Уровень компетенции семейного врача по всем узким специальностям, и офтальмологии в частности, регламентирован приказом № 237 от 26.08.92 «О поэтапном переходе к организации первичной медицинской помощи по принципу врача общей практики (семейного врача)». В настоящее время не всегда удается достигнуть полного взаимопонимания между семейным врачом и узкими специалистами, которые усматривают во введении семейной медицины посягательство на свою территорию. А ведь речь ни в коем случае не идет о противопоставлении семейного врача узким специалистам. Наоборот, регулируемый семейным врачом поток пациентов к узким специалистам, сводит к минимуму необоснованные визиты, и тем самым освобождает время для пациентов со сложной патологией. Конкретные формы сотрудничества с консультантами, объем и характер деятельности семейного врача во многом зависят от его квалификации и условий, в которых он работает. Восьмилетний опыт сотрудничества семейного врача и врача офтальмолога на базе Центра Семейной Медицины Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования (ЦСМ МАПО) показывает, что семейные врачи, прошедшие подготовку на кафедре семейной медицины МАПО способны справиться с поставленными перед ними задачами. Семейные врачи самостоятельно решают вопросы коррекции аномалий рефракции, диагностики и лечения заболеваний переднего отрезка глаза и придатков глаза. Не было ошибок в постановке диагноза, и своевременно назначались консультации при кератитах, иридоциклитах, катаракте, глаукоме. Иногда у семейных врачей возникали затруднения с интерпретацией офтальмоскопической картины при патологии глазного дна, вызванной гипертонической болезнью, сахарным диабетом, но после совместного осмотра с офтальмологом, все вопросы, как правило, разрешались. Эти затруднения вполне объяснимы недостаточным опытом офтальмоскопии — почти все врачи ЦСМ МАПО имеют стаж работы менее пяти лет, а офтальмоскопия очень информативный, но трудный метод исследования, для овладения которым требуется время. Случались иногда тактические ошибки при первичном выявлении открытоугольной глаукомы с высоким на момент осмотра внутриглазным давлением. Здесь семейными врачами по cito!, до консультации офтальмолога, назначались гипотензивные препараты, когда следовало cito! назначить консультацию офтальмолога, и решение вопроса о лечении оставить ему. Все эти случаи обсуждались на совместном клиническом разборе, где согласовывалась адекватная тактика ведения больного. Случаи же острого приступа закрытоугольной глаукомы успешно купировались как в ЦСМ МАПО, так и на дому, и пока решался вопрос, куда больного госпитализировать и способ доставки его в стационар, семейному врачу, как правило, удавалось снизить внутриглазное давление. Таким образом, вопросы взаимодействия семейного врача и узкого специалиста — офтальмолога в ЦСМ МАПО постоянно совершенствуются. Это не только не ухудшает специализированную офтальмологическую помощь, но улучшает ее и расширяет, а семейные врачи одновременно повышают свой уровень квалификации в этом разделе своей работы. ^ В.И.Заяц Витебский государственный медицинский университет, Беларусь В соответствии с Концепцией развития здравоохранения Республики Беларусь на 2003-2007 годы общая врачебная практика (ОВП) – это форма медицинской помощи, при которой врач несёт ответственность за обеспечение больным первичной медицинской помощи. Следовательно, врачи общей практики должны взять на себя около 80 % нагрузки по лечению заболеваний и профилактике, а в более сложных случаях привлекать узких специалистов. Нынешняя система складывалась десятилетиями. Тяжело отказаться от большого количества узких специалистов в поликлиниках, в то же время обеспеченность врачами первичного звена недостаточная. Боязнь потерять престиж, не хочется менять статус, а государство не может держать такое количество узких специалистов. После Алма-Атинской конференции здравоохранение европейских государств, основываясь на нашем опыте, наработало определённые подходы и по ряду позиций ушло вперёд. Существует ошибочное мнение о том, что врач общей практики (ВОП) некий универсальный специалист, который возьмёт на себя функции акушер-гинеколога, педиатра, хирурга, ревматолога и всех других специальностей. Конечно, не следует думать, что ВОП решит все проблемы. Но если на каждого пятидесятилетнего жителя нашей республики приходится 3-4 хронических заболевания, то можно ли говорить об эффективной работе системы здравоохранения? Сегодня ни один участковый терапевт не скажет, сколько у него на участке здоровых людей. Это значит, что наша система работает, в основном, на больного. Если человек не обращался год-два к своему врачу, это не означает, что он здоров. И задача ВОП дойти до каждого жителя своего участка, выяснить состояние его здоровья, вовремя провести профилактические мероприятия, наметить программу укрепления здоровья. Нам нужен врач, который интегрально оценивал бы состояние здоровья населения своего участка, был координатором в лечении больного, организатором медицинской помощи, оказываемой пациенту на других этапах. Такова была гениальная идея основоположника отечественного здравоохранения Н.А.Семашко. Общая врачебная практика должна принести с собой новые технологии, новые взаимоотношения. Врач сельской врачебной амбулатории во многом действует как врач общей практики. Но ему необходима переподготовка с большей функциональной ответственностью, оборудование, мобильная связь, автотранспорт. Другое дело в городе, где в поликлиниках работает две трети узких специалистов, а дневные стационары, как правило, общего профиля. По данным литературы, одна треть пациентов обращается к узким специалистам, минуя участкового врача, и выписывается из стационара, не обращаясь к участковому терапевту. Институт врача общей практики в городе может создаваться на базе действующей сети поликлиник в виде групповых практик. Через определённое время возможно поэтапное организационное и финансовое разделение первичной медико-санитарной и специализированной помощи. С созданием территориальных амбулаторно-поликлинических медицинских объединений могут быть реорганизованы крупные поликлиники в консультативно-диагностические центры, где сконцентрируется дорогое оборудование, специализированные лаборатории. После стационара больной мог бы наблюдаться у своего врача вместе со специалистом поликлиники. В развитии ОВП в каждой стране есть своя специфика и участие международных экспертов, работающих в наших совместных проектах, очень важно. Труд семейного врача, ответственного за здоровье жителей участка, оплачиваться должен надлежащим образом. Со временем появятся частные врачебные практики. Формирование института ВОП следует сочетать с реформированием всей системы оказания медицинской помощи, прежде всего амбулаторно-поликлинической. Это длительный процесс и спешить здесь нельзя, так как речь идёт о здоровье нации. ^ И.М. Змачинская, В.П. Царев Белорусский государственный медицинский университет, г.Минск, Беларусь Во всем мире реализуются различные антисмокинговые программы. Ключевые позиции в борьбе с табакокурением следует отнести к подростковому возрасту, а также к лицам молодого возраста, когда закладывается стереотип будущего поведения. Целью исследования было выявить распространение табакокурения в студенческой среде, а также отношение студентов-медиков к табакокурению в процессе учебы. Было исследовано 210 студентов III курса и 48 студентов V курса различных факультетов. Всем исследуемым была предложена скрининговая анкета, содержащая вопросы по табакокурению и факторам риска предастмы, а также исследовалась ФВД (ОФВ1). По результатам анкетирования все студенты были разделены на три группы. 1 гр. составили студенты, имеющие вредную привычку табакокурения: III курс – 49 (23 %) чел., V курс – 15 (31,2 %) чел. Во 2 гр. вошли молодые люди, имеющие факторы риска предастмы (атопия, гиперреактивность, наследственная предрасположенность): III курс – 129 (62 %) чел., V курс – 30 (62,5 %) чел. 3 гр.: III курс – 32 (15 %) чел, V курс – 3 (6,3 %) чел., не имеющие факторов риска предастмы и без вредной привычки табакокурения. Показатели ФВД (ОФВ1) в группах на III и V курсах составили соответственно: 1 гр. 69,0 + 8,7 % и 74,1 + 2,3 %; во 2 гр. 67,4 + 7,9 % и 71,1 + 6,0 %; в 3 гр. 84,8 + 4,4 % и 81,5 + 0,3 %. Значимыми различия в ОФВ1 были между показателями в 1 гр. по сравнению с 3 гр. (р < 0,05), а также во 2 гр. по сравнению с 3 гр. (р < 0,05), как на III так и на V курсах. Обращает на себя внимание также тот факт, что нет существенной разницы между показателями 1 гр. и 2 гр. Таким образом, показано, что курение составляет такую же долю в снижении ОФВ1, как и все вместе взятые факторы риска предастмы. ^ С.А.Игумнов, А.Э.Качалко ГУ НИИ медико-социальной экспертизы и реабилитации, г. Минск, Беларусь В своей повседневной работе врач общей практики постоянно сталкивается с пациентами, имеющими осложнение тяжелых соматических заболеваний в форме нарушений семейного взаимодействия. Это происходит в результате взаимовлияния сразу нескольких факторов. Во-первых, изменяется сам пациент. Он может испытывать боли, требовать к себе повышенного внимания, становиться раздражительным и агрессивным, уходить в депрессию и отгораживаться от членов семьи стеной болезни, капризничать, настаивать на исполнении нереальных желаний, становиться неудобным в общении и т.д. Во-вторых, среди членов семьи в связи с болезнью родственника происходит перераспределение привычных ролей, иногда изменяется материальное положение, возникают вопросы передачи ответственности медицинским работникам, социальным службам. Все эти вопросы нельзя оставлять без внимания, т.к. они требуют своего решения уже в процессе терапии пациента, чтобы лечение отдельного заболевания плавно переходило в полноценную социально-психологическую реабилитацию. В соответствии с современными представлениями о реабилитации как комплексе мер, направленных на улучшение всех видов функционирования и качества жизни пациентов, невозможно недооценивать роль семьи в этом процессе. В первую очередь это касается больных с тяжелыми соматическими заболеваниями, приводящими к инвалидизации пациентов. Изучение стилей семейного взаимодействия доказало, что адаптация к инвалидизации и более успешная реабилитация наблюдается у больных из эмпатичных семей с высоким уровнем социальной поддержки (Evans & Northwood, 1983). Наиболее быстрое и полное восстановление функций после инсульта сочетается с высоким уровнем осознаваемой социальной поддержки. А в семьях, где отмечались низкий уровень социального функционирования, депрессия и стресс, где недостаточно внимания уделялось вопросам социальной поддержки, достоверно чаще отмечалось снижение функциональных возможностей даже у больных, перенесших легкий инсульт. Причем данное снижение наблюдалось уже через 6 месяцев после инсульта и не зависело от показателей оценки повседневных видов деятельности при выписке из стационара (Glass et al., 1993). Поэтому адекватная оценка семейного функционирования, подготовка членов семьи к выписке больного, их информированность о возможных проблемах адаптации, особенностях психолого-психиатрического состояния больного родственника приобретают все большее значение. Мы предлагаем врачам использовать в своей повседневной практике хорошо зарекомендовавший себя инструмент, который позволяет не только оценить особенности семьи, но и дать при этом конкретные рекомендации (выделены жирным шрифтом) во время беседы с пациентом и его родственниками. В 1984г. Christie-Seely предложил клиницистам аббревиатуру “PRACTICE” для оценки семейных механизмов преодоления проблем. Она представляет собой наиболее полный инструмент оценки семьи и включает следующие категории: Р – Presenting problem –Предъявляемая проблема;R – Roles and Rules – Роли и правила;A – Affect - Эмоции;C – Communication – Общение; T – Time – Время в жизненном цикле семьи;I – Illness – Заболевание;C – Community – Общество;E – Environmental – Окружение. Мы предлагаем клиницистам использовать эту аббревиатуру в повседневной работе с семьей пациента. На практике начинать обследование семьи следует с описания существующей проблемы всеми членами семьи, как они себе ее представляют. При этом необходимо выяснить имеющиеся разногласия среди членов семьи по поводу того, что составляет проблему, как влияет заболевание на каждого члена семьи, поощрить семью, использовать собственный опыт в разрешении подобных ситуаций. Следующим пунктом оценки терапевтом являются семейные роли и правила. Здесь будут уместны вопросы о распределении ролей в семье, структуре власти, путях достижения согласия в случае расхождений во взглядах, о возникшем напряжении в связи с болезнью родственника. Помочь семье выработать новые краткосрочные и долгосрочные правила на период, который предстоит пережить. Узнать ведущий эмоциональный тон в семье, облегчить открытое выражение горя. Для позитивного подкрепления следует узнать, как члены семьи относились к заболевшему в прошлом, до болезни и посоветовать им помнить о хорошем и светлом. Важным аспектом семейных отношений является ясность общения. Помочь семье задать важные вопросы и получить на них правильные ответы относительно поставленного диагноза, а также, учитывая возраст пациента и тяжесть заболевания, обсудить, как лучше использовать оставшееся время. Каждая семья переживает в жизненном цикле определенные переходные этапы, такие как уход на пенсию, статус бабушки или дедушки, болезни и зависимость, взросление и уход из семьи детей. При этом вырабатывается система приспособления к потерям и новым требованиям. Создать гибкую структуру семейного функционирования при новом положении. Способ преодоления болезни, взгляды и страхи семьи в отношении старения, как предыдущие поколения справлялись с поздним возрастом и обязанностями по уходу, значение, которое придает семья симптомам болезни с учетом образовательного уровня и личностных особенностей членов семьи, помогает направить систематизированную работу на социальную сеть. Оценка общественных ресурсов требуется для решения вопроса об интенсивном уходе на дому или госпитализации пациента. Предложенный инструмент позволяет врачам общей практики не только адекватно оценить состояние семейных отношений, но и помочь пациентам и их родственникам справиться с возникшими трудностями. ^ |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка:
Похожие:
База данных защищена авторским правом ©MedZnate 2000-2016
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям
allo, dekanat, ansya, kenam
обратиться к администрации | правообладателям | пользователям